"Любовь Христова да соберет нас воедино". Братская жизнь в общине.

КОНГРЕГАЦИЯ ПО ДЕЛАМ ИНСТИТУТОВ ПОСВЯЩЕННОЙ ЖИЗНИИ ОБЩЕСТВ АПОСТОЛЬСКОЙ ЖИЗНИ

БРАТСКАЯ ЖИЗНЬ В ОБЩИНЕ

"Любовь Христова да соберет нас воедино"

РИМ 1994

 

СОКРАЩЕНИЯ

ДОКУМЕНТЫ II ВАТИКАНСКОГО СОБОРА

DV Догматическая конституция "О Божественном Откровении" (Dei Verbum), 1965.

GS Пастырская конституция "Радость и надежда" (Gaudium et Spes), 1965.

LG Догматическая конституция "Свет народам" (Lumen Gentium), 1964.

PC Декрет об обновлении монашеской жизни с применением ее к современным условиям (Perfectae Caritatis), 1965

PO Декрет о служении и жизни священников (Presbyterorum Ordinis), 1965.

SC Конституция "О Богослужении" (Sacrosanctum Concilium), 1963.

 

ПАПСКИЕ ДОКУМЕНТЫ

ChL Апостольское обращение Christifideles Laici, Иоанн Павел II, 1989.

EN Апостольское обращение Evangelii Nuntiandi, Павел IV, 1975.

ET Апостольское обращение Evangelica Testificatio, Павел IV, 1971.

MD Апостольское послание Mulieris Dignitatem, Иоанн Павел II, 1988.

MM Энциклика Mater et Magistra, Иоанн XXIII, 1961.

 

ДОКУМЕНТЫ СВЯТОГО ПРЕСТОЛА

кан. канон Кодекса канонического права, 1983.

DC Dimensione contemplativa della vita religiosa (Созерцательное измерение монашеской жизни), Конгрегация по делам монашествующих и Секулярных Институтов (CRIS), 1980.

EE Elementi essenziali dell'insegnamento della Chiesa sulla vita religiosa (Основные элементы учения Церкви о монашеской жизни), CRIS, 1983.

MR Документ Mutuae Relationes, Конгрегация епископов и CRIS, 1978.

PI Документ Potissimum Institutioni (CIVCSVA), 1980.

RPU Religiosi e Promozione umana (Монашествующие и человеческий прогресс), CRIS, 1980.

 

ДРУГИЕ ОБОЗНАЧЕНИЯ

CIVCSVA Конгрегация по делам Институтов Посвященной Жизни и Обществ Апостольской Жизни.

OR L'Osservatore Romano

SD Санто-Доминго, Заключения IV Генеральной ассамблеи латиноамериканских епископов, 1992.

 

ВВЕДЕНИЕ

 

"Любовь Христова да соберет нас воедино"

 

1. Любовь Христова собрала большое количество учеников, чтобы они были едино, чтобы они смогли подобно Ему и благодаря Ему в Святом Духе на протяжении веков отвечать на любовь Бога-Отца, возлюбив Его "всем сердцем, и всей душой, и всеми силами" (см. Втор 6, 5) и возлюбив ближнего "как самих себя" (см. Мф 22, 39).

Среди всех этих учеников те женщины и мужчины "из всех племен и колен, и народов и языков" (Откр 7, 9), что собраны в монашеские общины, были и остаются особенно красноречивым выражением этой возвышенной и безграничной Любви. Будучи рожденными "ни от крови, ни от хотения плоти", не от личных склонностей или человеческих побуждений, но "от Бога" (Ин 1, 13), от Божественного призвания и влечения, общины посвященной жизни являются живым знамением первенства Любви Бога, творящей Его чудеса, и такой любви к Богу и к братьям, какой ее явил и осуществил Иисус Христос.

Ввиду их большого значения для жизни и святости Церкви важно рассмотреть жизнь конкретных монашеских общин, как созерцательных, так и посвященных апостольской деятельности, в зависимости от их особенностей. Говоря о монашеских общинах, мы подразумеваем, что это относится и к общинам апостольской жизни, с учетом их специфики и особенностей их правовых норм.

 

а) Тема данного документа учитывает тот факт, что облик, который сегодня являет "совместная братская жизнь" во многих странах, свидетельствует о множестве преобразований по отношению к прошлому. Эти преобразования, а также надежды и разочарования, их сопровождавшие и продолжающие сопровождать, требуют размышления в свете II Ватиканского Собора. Преобразования привели как к положительным результатам, так и к весьма спорным; они высветили немало евангельских ценностей, но вместе с тем и вызвали вопросы вследствие пренебрежения некоторыми типичными элементами братской жизни в общине. В некоторых случаях создается впечатление, что монашеская община утратила значимость в глазах монахов и монахинь и, возможно, не является больше тем идеалом, которому надлежит следовать.

С ясностью и настойчивостью, свойственной тем, кто ищет воли Господней, многие общины пожелали дать оценку этому преобразованию, чтобы лучше соответствовать собственному призванию среди народа Божия.

 

б) Существует много факторов, приведших к изменениям, свидетелями которых все мы являемся:

- "Постоянное возвращение к истокам всякой христианской жизни и к первоначальному духу орденов".[1] Такая более глубокая и более тесная встреча с Евангелием и с аутентичной харизмой основателей орденов стала мощным толчком к обретению истинного духа, воодушевляющего общину, и к созданию новых общинных и посреднических структур, которые должны выражать этот дух адекватно. Там, где встреча с этими источниками и с первоначальным духом орденов была частичной или слабой, братская жизнь столкнулась с опасностями и испытала определенное снижение интенсивности.

- Однако этот процесс был также составной частью более общей эволюции, являющейся как бы его бытийным контекстом, - эволюции, влияния которой не могла избежать монашеская жизнь.[2]

Монашеские общины являются существенной частью Церкви и в то же время живут в мире. Ценности и их противоположности, волнующие общество в определенную эпоху и в определенной культурной среде, и общественные структуры, которые выражают их, оказывают влияние на жизнь всех и каждого, включая Церковь и ее монашеские общины. Эти последние либо составляют в обществе евангельскую закваску, несут возглашение Благой Вести посреди мира, провозвещение во времена Небесного Иерусалима, либо же умирают после более или менее долгого периода упадка просто потому, что уравняли себя с миром. Поэтому размышления и новые предложения относительно "совместной братской жизни" должны учитывать этот контекст.

- Все же на общинах посвященной Богу жизни глубоко сказалось и развитие самой Церкви. II Ватиканский Собор как результат действия благодати и как величайшее выражение пастырского руководства Церкви в нашем веке решительным образом повлиял на монашескую жизнь: не только посвященным ей декретом Perfectae Caritatis, но и соборным учением о Церкви и каждым своим документом.

По всем этим причинам настоящий документ, прежде чем представить непосредственное рассмотрение темы, начинается с краткого обзора изменений, произошедших в тех областях, которые непосредственным образом смогли повлиять на характер братской жизни и способы ее осуществления в различных монашеских общинах.

 

РАЗВИТИЕ БОГОСЛОВИЯ

 

2. II Ватиканский Собор внес существенный вклад в переоценку "совместной братской жизни" и в обновленное видение монашеской общины.

Именно развитие учения о Церкви сильнее любого другого фактора повлияло на развитие понимания монашеской общины. II Ватиканский Собор подтвердил, что монашеская жизнь "неотъемлемо" (inconcusse) принадлежит жизни и святости Церкви, и поместил ее в самом сердце тайны общения и святости Церкви [3].

Итак, монашеская община участвует в обновленном и углубленном видении Церкви. Из этого вытекает ряд следствий:

 

а) Из-за того, что Церковь - Тайна, существует измерение монашеской общины, связанное с этой тайной

Монашеская община - не просто скопление христиан, ищущих личного совершенства. В гораздо более глубоком смысле она является участием в Церкви-Тайне и ее адекватным свидетельством в качестве живого выражения и преимущественной реализации особого церковного "общения", великой троичной "койнонии", в которой по воле Отца должны участвовать и люди в Сыне и Святом Духе.

 

б) Из-за того, что Церковь - Общение, существует измерение монашеской общины, связанное с братским общением

Монашеская община - в своем строении, в мотивировках своего существования и действия, в своих определяющих ценностях - делает общественно заметным и постоянно ощутимым дар братства, данный Христом всей Церкви. Уже по одному этому ее неотъемлемая задача и миссия - быть и выглядеть ячейкой интенсивного братского общения, которое должно стать знамением и стимулом для всех крещенных.[4]

 

в) Из-за того, что Церковь вдохновляют Харизмы, существует харизматическое измерение монашеской общины

Монашеская община - ячейка братского общения, призванная к жизни, вдохновленной харизмой основателя, частица органического общения всей Церкви, которую Святой Дух постоянно обогащает разнообразием служений и харизм.

Чтобы стать частью такой общины, необходима особенная благодать определенного призвания. В действительности члены монашеской общины объединены определенным общим призывом со стороны Бога в свете харизмы основателя, определенным общим посвящением в Церкви и общим ответом на Божий призыв, выражающимся в участии "в опыте Святого Духа", пережитом и переданном основателем, и своим призванием в Церкви.[5]

Монашеская община также желает с благодарностью получать харизмы "более простые и шире распространенные"[6], распределяемые Богом между ее членами для блага всего Его Тела. Монашеская община существует для Церкви, чтобы являть и обогащать ее,[7] чтобы делать Церковь более соответствующей исполнению ее задачи.

 

г) Из-того, что Церковь - Таинство единения, существует апостольское измерение монашеской общины

Смысл апостольства состоит в том, чтобы с помощью благодати Божией привести людей к единству с Богом и друг с другом. Совместная братская жизнь - выражение единства, осуществляемого Божией любовью, оно не только представляет существенное для евангелизации свидетельство, но и очень важно для апостольской деятельности и ее конечной цели. По этой причине монашеская община является столь сильным знаком и орудием братского общения, фактически являющегося началом и целью ее апостольской миссии.

Учительство Церкви, начиная с Собора, углубило и обогатило новыми важными идеями обновленное видение монашеской общины.[8]

 

РАЗВИТИЕ КАНОНИЧЕСКОГО ПРАВА

 

3. Кодекс канонического права (1983) конкретизирует и уточняет предписания Собора, относящиеся к жизни общин.

Когда говорится о "совместной жизни", необходимо различать два ее измерения.

В то время как кодекс 1917 [9] - как это могло показаться - был сосредоточен на внешних элементах и однородности стиля жизни, II Ватиканский Собор[10] и новый Кодекс[11] в явной форме настаивают на духовном измерении и братской связи, которая должна объединить в любви всех членов общины. Новый Кодекс обобщил эти два измерения, говоря о "ведении совместной братской жизни".[12]

Итак, в жизни общины можно различить два элемента единства между ее членами:

- более духовный элемент: это "братство" или "братское общение", исходящее из сердец, вдохновленных любовью. Этот элемент подчеркивает "общение посредством жизни" и межличностные отношения.[13]

- более зримый элемент: это "совместная жизнь" или "жизнь общины", состоящая "в том, чтобы обитать в собственной, законно учрежденной обители" и "вести совместную жизнь" путем следования одним и тем же нормам, участия в общих действиях, сотрудничества в общих служениях.[14]

Все это проживается в разных общинах "по собственным обычаям",[15] согласно собственной харизме и собственным правовым нормам данного института.[16] Отсюда вытекает важность собственных правовых норм, которые должны приспосабливать к общинной жизни наследие соответствующего института и средства для реализации этого наследия.[17]

Ясно, что "братская жизнь" не реализуется самопроизвольно от соблюдения норм, регулирующих общую жизнь; но также очевидно, что цель совместной жизни - интенсивным образом благоприятствовать братской жизни.

 

РАЗВИТИЕ ОБЩЕСТВА

 

4. Общество постоянно эволюционирует, и монахи и монахини, будучи не от мира, но тем не менее живя в мире, испытывают влияние этой эволюции.

Назовем здесь лишь некоторые аспекты, наиболее непосредственно повлиявшие на монашескую жизнь вообще и на монашескую общину в частности.

 

а) Движения за политическое и социальное освобождение в Третьем Мире и усилившийся процесс индустриализации привели к значительным социальным изменениям в течение последних десятилетий, привлекли особое внимание к "развитию народов" и к тем, кто пребывает в бедности и нищете. Поместные Церкви живо откликнулись на эти изменения.

Прежде всего в Латинской Америке посредством общих собраний латиноамериканского епископата в Меделлине, Пуэбле и Санто-Доминго на первый план было поставлено "евангельское и преимущественное служение для бедных",[18] а значит - смещение акцента на социальные задачи.

Монашеские общины были сильно затронуты этим обстоятельством, и многие из них последовали побуждению пересмотреть формы своего присутствия в обществе в свете непосредственного служения бедным, в том числе путем вхождения в их среду.

Впечатляющий рост нищеты на окраинах больших городов и обеднение сельской местности ускорили процесс "смещения" немалого числа монашеских общин в сторону этих зон обитания народа.

Повсюду с неотвратимостью встала задача усвоения местной культуры. Культура, традиции, менталитет той или иной страны влияют также на способы реализации братской жизни в монашеских общинах.

Кроме того, недавние широкие миграционные движения ставят проблему сосуществования различных культур и расистской реакции. Все это также отражается на монашеских общинах, состоящих из представителей различных культур и рас, - такие общины становятся все более многочисленными.

 

б) Отстаивание личной свободы и прав человека лежит в основании широкого процесса демократизации, благоприятно повлиявшего на экономическое развитие и прогресс гражданского общества.

В период, непосредственно последовавший за Собором, этот процесс, особенно на Западе, ускорился, при этом для него были характерны увлечение коллективизмом и подходы, связанные с противостоянием власти.

Оспаривание власти отразилось и на Церкви, и на монашеской жизни, вызвав очевидные последствия и в общинной жизни.

Однобокое и доведенное до крайности подчеркивание свободы повлияло на распространение на Западе культуры индивидуализма, а в результате привело к ослаблению идеалов общинной жизни и снижению степени участия в планах общинного характера.

Следует отметить и столь же однобокие формы реакции на вышеописанные явления, а именно, распространение твердых схем власти, основанных на слепом доверии к наставнику, внушающему чувство уверенности.

 

в) Выдвижение на первый план женщины (одно из знамений нашего времени, согласно Папе Иоанну XXIII) вызвало немалый отклик в жизни христианских общин разных стран.[19] Даже если в некоторых регионах влияние экстремистских течений феминизма глубоко обусловливает монашескую жизнь, почти повсюду женские монашеские общины находятся в позитивном поиске форм общей жизни, рассматриваемых как более подходящие для обновленного понимания аутентичности, достоинства и роли женщины в обществе, Церкви и монашеской жизни.

 

г) Бурное развитие коммуникаций, начиная с 60-х годов, заметным и иной раз драматическим образом повлияло на общий уровень информированности, на чувство социальной и апостольской ответственности, мобильность в апостольской деятельности, на характер внутренних отношений в общинах, не говоря уже о стиле жизни и атмосфере сосредоточенности, которая должна характеризовать монашескую общину.

 

д) Потребительство и гедонизм, идущие рука об руку с ослаблением религиозного мировоззрения, характерным для секуляризма, во многих регионах не оставили безучастными монашеские общины, подвергнув серьезному испытанию способность некоторых из них "противиться злу", но также вызвав появление некоторых новых разновидностей личной и общинной жизни, которые являются блестящим евангельским свидетельством нашему миру.

Все это бросило вызов общинам и призвало их с большей строгостью следовать евангельским советам, в том числе в подтверждение своего христианского свидетельства.

 

ИЗМЕНЕНИЯ В МОНАШЕСКОЙ ЖИЗНИ

 

5. В эти годы произошли некоторые изменения, глубоко повлиявшие на монашеские общины.

 

а) Новый облик монашеских общин. Во многих странах растущие инициативы государства в областях, где ранее действовали монашеские общины (социальная помощь, школа, здравоохранение), вместе с падением числа призваний привели к сокращению присутствия монахов в делах, свойственных для апостольских институтов.

Таким образом уменьшаются большие монашеские общины, занятые конкретными делами, в течение длительного времени характеризовавшими облик разных институтов.

Одновременно в некоторых регионах оказывается предпочтение меньшим общинам, составленные из монахов, занимающихся делами, которые не подлежат данному институту, хотя часто и находятся в соответствии с его харизмой. Это заметно влияет на характер общей жизни, требуя изменения традиционных ритмов.

Иной раз искреннее желание служить Церкви, привязанность к делам института, а также настоятельные требования отдельной Церкви могут легко привести монахов и монахинь к перегруженности работой и, следовательно, к наличию меньшего времени для общей жизни.

 

б) Возрастающая потребность во вмешательстве в проблемы, отражающие наиболее неотложные нужды (помощь бедным, наркоманам, беженцам, изгоям, инвалидам, разного рода больным), вызвала со стороны монашеских общин отклики, полные самоотверженности, достойной восхищения.

Но это вызвало появление потребности в изменении традиционного облика монашеских общин, поскольку некоторые считают их плохо приспособленными для встречи лицом к лицу с новым положением вещей.

 

в) Способ понимания и проживания собственного труда в секуляризованном контексте, в котором труд воспринимается прежде всего как простое осуществление определенного умения или профессии, а не как исполнение задачи евангелизации, иной раз затемнял сущность посвящения и духовного измерения монашеской жизни, склоняя даже к тому, чтобы рассматривать совместную братскую жизнь как препятствие самому апостольству или как чисто функциональный элемент.

 

г) Новая концепция личности, восстанавливающая ценность отдельного человека и его инициатив, возникла непосредственно в послесоборный период. Вскоре после этого ожило острое чувство общины, понимаемой как братская жизнь, построение которой основано скорее на качестве межличностных отношений, нежели на формальных аспектах соблюдения устава.

Во многих местах такая расстановка акцентов сделалась радикальной (из-за чего возникли противоположные тенденции индивидуализма и коллективизма), при этом не свюду удалось достичь удовлетворительного результата.

 

д) Новые структуры управления, появившиеся как плод обновленных конституций институтов, гораздо сильнее требуют участия монахов и монахинь. Отсюда возник другой подход к проблемам - с помощью диалога в общине, совместной ответственности и взаимопомощи. Проблемы общины интересуют всех ее членов. Это постоянно меняет межличностные отношения, а следовательно, и форму восприятия власти. Нередко случается, что власть с трудом находит себе определенное место в новом контексте.

Комплекс вышеуказанных изменений и тенденций повлиял на облик монашеских общин глубоким, но вместе с тем различным образом.

Различия, иной раз весьма значительные, зависят, как нетрудно понять, от разнообразия культур и континентов, от того, являются ли общины женскими или мужскими, от типа монашеской жизни и института, от рода деятельности и связанных с нею попыток нового прочтения и актуализации харизмы основателя, от различной формы поведения перед лицом общества и Церкви, от восприятия ценностей, предложенных Собором, от различия в традициях и формах общей жизни, а также от способов осуществления власти и методов обновления постоянного монашеского усовершенствования. В действительности проблемы только частично являются общими, скорее они стремятся к дифференциации.

 

ЦЕЛИ НАСТОЯЩЕГО ДОКУМЕНТА

 

6. В свете этих новых ситуаций задача настоящего документа - поддержать усилия многих общин монахинь и монахов, направленные на улучшение их братской жизни. Для этого документ даст некоторые критерии распознавания проблем, чтобы способствовать подлинному евангельскому обновлению.

Кроме того, настоящий документ направлен на то, чтобы предложить темы для размышления тем, кто отдалился от идеала общины, и побудить их вновь серьезным образом принять в рассмотрение необходимость совместной братской жизни для тех, кто посвятил себя Господу в одном из монашеских институтов или вступил в одну из общин апостольской жизни.

 

* 7. Ввиду этих целей в документе рассматриваются следующие темы:

а) Монашеская община как дар: прежде чем быть человеческим замыслом, совместная братская жизнь составляет часть замысла Бога, желающего сообщить людям Свою жизнь в общении.

б) Монашеская община как место, где становятся братьями: наиболее подходящие пути созидания монашеской общиной христианского братства.

в) Монашеская община как место и субъект миссии: конкретные решения, которые монашеская община призвана принять в различных ситуациях, и критерии их распознавания.

 

Чтобы войти в тайну общения и братства, тем более - перед осуществлением трудного распознавания, необходимого для обновления евангельского сияния наших общин, мы должны смиренно призвать Святого Духа, чтобы Он совершил то, что только Он может совершить: "И дам вам сердце новое, и дух новый дам вам; и возьму из плоти вашей сердце каменное, и дам вам сердце плотяное... и будете Моим народом, и Я буду вашим Богом" (Иез 36, 26-28).

Глава I

 

ДАР ОБЩЕНИЯ И ОБЩИНЫ

 

* 8. Монашеская община является, прежде всего, даром Святого Духа, а уже потом - созданием людей. Действительно, именно от любви Божией, влитой в сердца посредством Святого Духа, монашеская община берет начало, и именно эта любовь созидает ее как истинную семью, собранную во имя Господне.[20]

Итак, невозможно постичь, что такое монашеская община, не исходя из того, что она - дар свыше, не исходя из ее тайны, из ее укорененности в самом сердце Святой и освящающей Троицы, Которая желает, чтобы община была частью тайны Церкви, дающей жизнь миру.

 

ЦЕРКОВЬ КАК ОБЩЕНИЕ

 

* 9. Сотворив человека по Своему образу и подобию, Бог сотворил его для общения. Бог-Творец, открывшийся нам как Любовь, Троица, общение, призвал человека войти в теснейшую связь с Ним и в межличностное общение - вселенское братство.[21]

Это - самое высокое призвание человека: вступить в общение с Богом и с другими людьми - его братьями.

Этот замысел Божий был искажен грехом, разрушившим все типы отношений: между родом человеческим и Богом, между мужчиной и женщиной, между братьями, между народами, между человечеством и тварным миром.

По Своей великой любви Отец послал Сына Своего, чтобы Он, новый Адам, воссоздал тварный мир и привел его к полному единству. Сын Божий явился среди нас и образовал начало нового народа Божия, собрав вокруг Себя апостолов и учеников, мужчин и женщин, живой образ человеческой семьи, собранной в единстве. Христос возвестил им вселенское братство, объединенное в Отце, сделавшем нас членами Своей семьи, Своими детьми и братьями друг другу. Таким образом Сын Божий научил нас равенству в братстве и примирению в прощении. Он дал личный пример того, как служить другим и занимать последнее место, и тем перевернул отношения, основанные на власти и господстве. Во время Тайной Вечери Он дал ученикам новую заповедь взаимной любви: "Заповедь новую даю вам, да любите друг друга; как Я возлюбил вас, так и вы да любите друг друга" (Ин 13, 34; см. Ин 15, 12); Он установил Евхаристию, которая, собирая нас за единым хлебом и единой чашей, питает нашу взаимную любовь. Затем Иисус обратился к Отцу с прошением, высказанным как итог всех Его желаний, - прошением о единстве всех учеников по образу единства Троицы: "как Ты, Отче, во Мне, и Я в Тебе, так и они да будут в Нас едино" (Ин 17, 21).

Затем, доверившись воле Отца, в пасхальной тайне Иисус осуществил единство, в котором учил жить учеников и которого испрашивал у Отца. Своей крестной смертью Господь разрушил стену, разделявшую народы, примирив всех в единстве (см. Еф 2, 14-16), и таким образом научил нас, что общение и единство - плод участия в тайне Его смерти.

Сошествие Святого Духа, первый дар верным, осуществило желаемое Христом единство. Излившись на учеников, собравшихся в горнице вместе с Девой Марией, Дух Святой сделал видимой Церковь, которая с самого начала является братством и общением в единстве сердца и души (см. Деян 4, 32).

Это общение - узы любви, объединяющей все члены одного и того же Тела Христова между собой и Тело с Его Главой. Их органически связывает во Христе единое животворящее присутствие Святого Духа,[22] Который объединяет Церковь в общении и тайне, через различные иерархические и харизматические дары, дополняющие друг друга, согласовывает ее части между собой, управляет ею и украшает ее Своими плодами.[23]

В своем странствии по этому миру Церковь, будучи единой и святой, постоянно отмечена стремлением, часто - стремлением выстраданным, к реальному единству. На протяжении своего исторического пути она все сильнее осознавала, что является народом и семьей Бога, Телом Христовым, Храмом Святого Духа, Таинством теснейшего единства человеческого рода, общением, образом Троицы. II Ватиканский Собор подчеркнул - возможно, определеннее, чем когда-либо - это измерение Церкви, связанное с тайной и общением.

 

МОНАШЕСКАЯ ОБЩИНА - ВЫРАЖЕНИЕ ЦЕРКОВНОГО ОБЩЕНИЯ

 

* 10. Посвященная Богу жизнь с самого начала приняла эту внутреннюю природу христианства. Действительно, монашеская община чувствовала себя продолжением группы тех, кто следовал за Христом. Он призвал их лично, одного за другим, чтобы они жили в общении с Ним, чтобы разделили Его жизнь и Его судьбу (см. Мк 3, 13-15) и таким образом стали знаком возвещенных Им жизни и общения. Первые монашеские общины смотрели на общину учеников, следовавших за Христом, и на Иерусалимскую общину апостолов как на идеал своей жизни. Объединившись вокруг настоятеля, монахи, у которых, как у Церкви при ее рождении, было единое сердце и единая душа, поставили себе задачу жить в радикальной общности материальных и духовных благ и единстве, установленном Христом. Община находит свой прообраз и объединяющую энергию в жизни Лиц Пресвятой Троицы.

В последующие века под харизматическим воздействием Святого Духа возникло множество форм общин. Святой Дух, испытывая человеческое сердце, идет ему навстречу и отвечает на его нужды. Таким образом Он призывает мужчин и женщин, которые, озаренные светом Евангелия и восприимчивые к знамениям времен, дают жизнь новым монашеским общинам, а затем - новым формам осуществления общения в разнообразии служений и общин.[24]

В действительности невозможно говорить о монашеской общине в одном и том же смысле. История посвященной Богу жизни свидетельствует о различных формах осуществления одного и того же общения соответственно природе отдельных институтов. Благодаря этому сегодня мы можем восхищаться "дивным разнообразием" монашеских общин, которыми богата Церковь и которые делают ее способной исполнить любое благое дело,[25] а значит, разнообразием форм монашеской жизни.

Все же в разнообразии своих форм совместная братская жизнь всегда оказывалась наиболее радикальным выражением общего братского духа, объединяющего всех христиан. Монашеская община - это ставшее видимым общение, лежащее в основе Церкви, и одновременно - пророчество о единстве, к которому Церковь стремится как к своей конечной цели. "Будучи опытными в общении, монахи призваны свидетельствовать в церковной общине и в мире о том замысле общения, который по воле Божией образует ось человеческой истории, и осуществлять его. Прежде всего, исповедуя евангельские советы, освобождающие порыв любви от всякого препятствия, они становятся в своей общине пророческим знаком глубочайшего единства с Богом, Которого любят в наивысшей степени. Кроме того, благодаря повседневному опыту общности жизни, молитвы и апостольства как основного и отличительного элемента посвященной жизни, монахи становятся "знаком братского общения". В самом деле, они свидетельствуют миру, часто столь глубоко разделенному, и всем своим братьям по вере о том, что возможна общность благ, братской любви, плана жизни и деятельности; эта возможность происходит для них из услышанного призыва свободнее и ближе следовать за Господом Иисусом Христом, посланным Отцом, чтобы Он, первородный среди многих братьев, основал в даре Своего Духа новое братское общение".[26]

Это будет тем более зримым, чем больше монахи чувствуют Церковь (а не только вместе с Церковью и изнутри Церкви), отождествляя себя с нею в полном общении с ее учением, жизнью, пастырями, верными, и ее миссией в мире.[27]

Особенно важным является свидетельство монахов и монахинь созерцательных орденов. Для них братская жизнь обладает более широкими и глубокими измерениями, вытекающими из основного требования их особого призвания, то есть из поиска Бога лишь в молчании и молитве.

Постоянное внимание к Богу монахов созерцательных орденов делает более тонким и уважительным их внимание к другим членам общины, и созерцание становится силой, освобождающей от любой формы эгоизма.

Совместная братская жизнь в монастыре призвана быть живым знаком тайны Церкви: чем больше тайна благодати, тем обильнее плоды спасения.

Таким образом, Дух Господень, объединивший первых верующих и постоянно собирающий Церковь в единую семью, призывает и питает монашеские семьи, чтобы через свои общины, рассеянные по всей земле, они стали особенно ясными знаками теснейшего общения, одушевляющего и образующего Церковь, а также опорой в осуществлении Божьего замысла.

 

Глава II

 

МОНАШЕСКАЯ ОБЩИНА -

МЕСТО, ГДЕ СТАНОВЯТСЯ БРАТЬЯМИ

 

* 11. Дар общения ведет к задаче построения братства, что означает - стать братьями и сестрами в данной общине, в которой мы призваны жить вместе. Из восхищенного и благодарного принятия реальности божественного общения, в котором принимают участие и скромные творения, происходит убеждение в необходимости исполнять эту задачу, чтобы делать общение все более видимым посредством создания общин, исполненных "радости и Святого Духа" (Деян 13, 52).

В наше время и ради нашего времени также необходимо вновь взять на себя это "божеско-человеческое" дело созидания общин братьев и сестер, учитывая характерные условия этих лет, когда богословское, каноническое, общественное и структурное обновление глубоко повлияло на облик и жизнь монашеской общины.

Исходя из некоторых конкретных ситуаций, следует дать определенные указания, которые могут послужить делу постоянного евангельского обновления общины.

 

ДУХОВНОСТЬ И ОБЩАЯ МОЛИТВА

 

* 12. Любая подлинная христианская община в своей первичной мистической составляющей является "богословской реальностью, предметом созерцания в себе самой".[28] Из этого следует, что монашеская община - это прежде всего тайна, которую дулжно созерцать и слушать признательным сердцем в чистом измерении веры.

Когда забывают об этом мистическом и богословском измерении, позволяющем войти в контакт с тайной божественного общения, присутствующего в общине и сообщенного ей, тогда безвозвратно забывают и глубинные корни "творения общины", терпеливого созидания братской жизни. Иной раз может показаться, что такое созидание выше человеческих сил, более того, оно может представляться бесполезной тратой энергии, особенно людям, в сильной степени вовлеченным в активные действия и находящимся под влиянием культуры, рассматривающей индивидуальное действие как высшую ценность.

Тот же Самый Христос, призвавший Своих братьев и сестер, каждый день созывает их, чтобы говорить с ними и объединить их с Собой и друг с другом в Евхаристии, чтобы все в большей степени созидать из них Свое живое и видимое Тело, движимое Святым Духом на пути к Отцу.

Совместная молитва, во все времена рассматриваемая в качестве основы любой общинной жизни, исходит из созерцания великой и возвышенной Божественной Тайны, из восхищения по поводу ее присутствия, действующего как в самые важные моменты жизни наших монашеских семей, так и в скромной повседневной действительности наших общин.

 

* 13. Отвечая на предостережение Господа "бодрствуйте на всякое время и молитесь" (Лк 21, 36), монашеская община должна быть бодрствующей и уделять необходимое время заботе о качестве своей жизни. Случается, что у монахов и монахинь "нет времени", их день бывает слишком беспокойным, перегруженным заботами, а это может в конце концов привести к утомлению и внутреннему истощению. Действительно, монашеская община подчинена некоторому ритму, распорядку дня, что позволяет определенное время предоставлять молитве, а прежде всего, учит монахов уделять время Богу (vacare Deo).

Молитву следует понимать и как время пребывания с Господом, чтобы Он мог действовать в нас и наполнять Собою нашу жизнь с ее трудами и развлечениями, укреплять и направлять нас, чтобы в конце концов все наше существование могло действительно принадлежать Ему.

 

14. Одним из наиболее ценных достижений последних десятилетий, всеми признанным и благословляемым, явилось новое открытие монашескими семьями литургической молитвы.

Совместное служение Литургии Часов - или, по крайней мере, некоторых ее частей - вновь оживило молитву немалого количества общин, пришедших к более живому контакту со Словом Божиим и с молитвой Церкви.[29]

Никто не должен сомневаться в том, что община созидается, начиная с Литургии, особенно с совершения Евхаристии[30] и других таинств. Среди них стоит снова обратить внимание на таинство Примирения, с помощью которого Господь восстанавливает наше единство с Ним и с нашими братьями.

Подобно тому как было в первой Иерусалимской общине (см. Деян 2, 42), Слово, Евхаристия, общая молитва, усердие и верность учению апостолов и их преемников позволяют войти в контакт с великими делами Божьими, которые в этих условиях становятся ясными и рождают хвалу, благодарность, радость, единство сердец, помощь в общих трудностях повседневной совместной жизни, взаимное укрепление в вере.

К сожалению, уменьшение числа священников может сделать ежедневное участие в Св. Мессе в некоторых местах невозможным. Тем не менее нужно позаботиться о все более глубоком постижении великого дара Евхаристии и о том, чтобы поставить в центр своей жизни Святую Тайну Тела и Крови Господа, живого и присутствующего в общине, чтобы поддерживать и воодушевлять ее на пути к Отцу. Из этого вытекает необходимость, чтобы в любой обители центром общины было ее молитвенное помещение,[31] в котором посредством молитвы и поклонения возможно питать собственную евхаристическую духовность.

Действительно, общение душ, предпосылка возрастания в братском духе, строится именно вокруг "корня и стержня" всей деятельности Церкви - Евхаристии, которую совершают и которой поклоняются, "с которой должно начинаться всякое воспитание, ведущее к обретению общинного духа".[32]

 

* 15. Совместная молитва достигает всей своей действенности, когда внутренне она связана с личной молитвой. В самом деле, общая и личная молитвы находятся в тесном отношении друг с другом и взаимно дополняют друг друга. Повсюду, но особенно в определенных регионах и культурах, необходимо в сильнейшей степени подчеркивать момент, связанный с внутренним миром, с сыновним отношением к Отцу, с внутренним брачным диалогом души с Христом, с личным углублением того, что было пережито в совершенных таинствах и во время общинной молитвы, с внутренним и внешним молчанием, дающим место для того, чтобы Слово Божие и Святой Дух смогли возродить самые скрытые глубины души. Человек, ведущий посвященную Богу жизнь и живущий в общине, питает свое посвящение как посредством постоянного разговора с Богом, так и с помощью хвалы и ходатайства, возносимых всей общиной.

 

16. В эти годы совместная молитва обогатилась различными новыми формами выражения и участия.

Для многих общин особенно плодотворной стала практика Lectio divina[33] и размышлениях над cловом Божиим, а также деление опытом веры и заботами, связанными с апостольством. Однако ввиду различий в возрасте, образовании, характере следует быть чрезвычайно осмотрительными в предъявлении единых требований всем членам общины; стоит отметить, что нельзя ускорять время введения подобных форм совместной молитвы. Там, где их применяют спонтанно и с общего согласия, они питают веру и надежду, укрепляют взаимное уважение и доверие, а также благоприятствуют примирению и поддерживают братскую солидарность в молитве.

 

17. Как к личной, так и к общинной молитве относятся слова Господа, что "должно всегда молиться" (Лк 18, 1; см. 1 Фес 5, 17). Действительно, монашеская община постоянно живет перед лицом своего Господа, присутствие Которого необходимо постоянно сознавать. Однако у совместной молитвы есть свои ритмы, частота которых (каждый день, каждую неделю, каждый месяц, каждый год) определена правовыми нормами конкретного института.

Совместная молитва, требующая верности определенному распорядку, кроме того и прежде всего нуждается в терпении: "...чтобы мы терпением и утешением из Писаний сохраняли надежду (...), дабы вы единодушно, едиными устами славили Бога и Отца Господа нашего Иисуса Христа" (Рим 15, 4-6).

Верность и терпение помогут также творчески и мудро преодолеть некоторые трудности, типичные для некоторых общин, такие как различие в обязанностях и, следовательно, в распорядке дня, поглощающая все силы чрезмерная работа, различного рода усталость.

 

* 18. Молитвы Пресвятой Деве Марии, движимые любовью к Той, которая побуждает нас подражать Ей, служат тому, чтобы Ее материнское присутствие было для нас примером и великой поддержкой в ежедневной верности молитве (см. Деян 1, 14), чтобы оно становилось узами общения для монашеской общины. [34]

Богоматерь поможет построить монашеские общины по образу "Своей" семьи - Семейства из Назарета, места, в которое монашеские общины часто должны духовно направляться, ибо Евангелие общения и братства было прожито там достойным восхищения образом.

 

19. Кроме того, общая молитва поддерживает и питает апостольский порыв. С одной стороны, она является таинственной преобразующей силой, объемлющей всю действительность для искупления и благоустройства мира. С другой стороны, она находит свой стимул в апостольском служении, в его повседневных радостях и трудностях, преобразующихся в повод для поиска и открытия присутствия и действия Господа.

 

20. Из монашеских общин, созерцательных или действующих в миру, в наибольшей степени живут апостольской и евангельской жизнью те, которые имеют богатый опыт молитвы. В такой ситуации, как наша, когда имеет место определенное пробуждение поиска трансцендентного, монашеские общины могут стать местами, где в особенной степени испытываются пути, ведущие к Богу.

"Как семья, собранная во имя Господа, (монашеская община) по своей природе является местом, дающим возможность пережить опыт общения с Богом во всей полноте и передать его другим",[35] прежде всего - собратьям по общине.

Посвященные Богу мужчины и женщины не выполнят этого требования истории, если не ответят на "вопрос о Боге" наших современников и тем самым побудят их искать утоления тоски по Абсолюту в другом месте, возможно, на ложных путях?

 

ЛИЧНАЯ СВОБОДА И СОЗИДАНИЕ БРАТСТВА

 

* 21. "Носите бремена друг друга и таким образом исполните закон Христов" (Гал 6, 2).

На всех этапах развития общины Христос в Своей Пасхальной тайне остается образцом для созидания единства. Действительно, заповедь взаимной любви имеет в Нем источник, образец и меру: мы должны любить друг друга, как Он возлюбил нас. А Он возлюбил нас до того, что отдал за нас Свою жизнь. Наша жизнь - это участие в Христовой самозабвенной любви к Отцу и к братьям.

Но все это основано не на природе "ветхого человека", который тоже желает общения и единства, но не собирается и не в состоянии платить за него цену в смысле личного обязательства и самозабвения. Путь, ведущий от ветхого человека, который стремится замкнуться в себе, к новому человеку, дарующему себя другим, долог и тяжел. Святые основатели орденов и конгрегаций со свойственным им сознанием того, что община не возникает вдруг, реалистически отмечали трудности и опасности на пути ее создания. Это не тот процесс, который протекает самопроизвольно и в течение времени.

Чтобы жить, как братья и сестры, необходим настоящий путь внутреннего освобождения. Как Израиль, освободившись из Египта, стал народом Божиим после того, как в течение долгого времени путешествовал по пустыне, руководимый Моисеем, так и община, часть народа Божия - Церкви, созидается из людей, которых Христос освободил и сделал способными любить подобно Ему посредством дара Его освобождающей Любви и сердечного принятия Его руководства.

Любовь Христова, влитая в наши сердца, побуждает нас любить братьев и сестер вплоть до того, чтобы взять на себя их слабости, проблемы, трудности, одним словом - чтобы даровать им нас самих.

 

22. Христос дает человеку два основных достоверных убеждения: что человек бесконечно любим и что он может безгранично любить сам. Ничто не способно дать эти два убеждения и вытекающую из них свободу настолько полным и окончательным образом, как крест Христов. Благодаря им монах постепенно освобождается от потребности ставить себя в центр всего и обладать другим человеком, а также от страха перед тем, чтобы подарить себя братьям; вместо этого он учится любить так, как его возлюбил Христос, той любовью, что ныне влита в его сердце и делает его способным забыть самого себя и дарить себя другим так, как это сделал его Господь.

В силу этой любви община рождается как множество свободных людей, освобожденных крестом Христовым.

 

23. Этот путь освобождения, ведущий к полному общению и к свободе детей Божиих, требует, однако, мужества отказаться от себя самих в принятии и признании другого человека со всей его ограниченностью - начиная с тех, кто облечен властью.

Многими было отмечено, что именно это было одним из слабых мест в процессе обновления последних лет. Вырос уровень, были исследованы различные аспекты общинной жизни, но меньше внимания уделялось потребности в аскезе, необходимой и незаменимой для всякого освобождения, способного сделать из группы людей христианское братство.

Общение - это предложенный нам дар, но он также требует ответа, терпеливого обучения и борьбы, чтобы преодолеть наклонность к спонтанным действиям и переменчивость желаний. Высочайший идеал общины с необходимостью подразумевает преобразование любого отношения, препятствующего общению.

Община без мистики лишена души, но без аскезы она лишена тела. Чтобы создать воплощенную общину, то есть чтобы дать благодати и дару братского общения плоть и конкретность, требуется "синергия", взаимодействие между даром Божиим и личным усилием.

 

24. Нужно признать, что сегодня рассуждение такого рода создает проблему как для молодежи, так и для взрослых. Молодые люди часто происходят из культурной среды, чрезмерно ценящей субъективизм и стремление к самореализации личности; в то же время люди старшего поколения либо крепко связаны со структурами прошлого, либо переживают определенное разочарование опытом частых и продолжительных собраний, характерных для прошлых лет и ставших источником пустословия и беспорядка.

Если верно, что общение не существует без готовности каждого к жертве, то необходимо, чтобы с самого начала исчезли иллюзии относительно того, что все должно прийти от других, и чтобы члены общины помогали друг другу с благодарностью обнаружить все то, что они уже получили и в настоящий момент получают от других. С самого начала стоит приготовиться быть созидателями, а не только потребителями общины, быть ответственными за рост друг друга, а также открытыми и расположенными к получению дара другого человека, способными помочь и принимать помощь, заменять и быть заменяемыми.

Братская жизнь в общине естественным образом представляется очень привлекательной для молодых людей, но затем необходимость устоять в реальных жизненных условиях может стать тяжким бременем. Таким образом, монашеская подготовка на начальном этапе должна вести и к осознанию трудностей и жертв, необходимых для жизни в общине, к готовности их принять на себя ради установления радостных и поистине братских отношений и вообще к подходу к жизни, характерному для внутренне свободного человека.[36] Ибо, теряя себя для братьев, мы находим себя.

 

25. Кроме того, всегда необходимо помнить, что самореализация монахов и монахинь происходит через их общину. Тот, кто пытается жить независимой жизнью, отделенной от общины, определенно не вступил на надежный путь совершенствования, соответствующий своему положению.

В то время как западная цивилизация восхваляет независимую личность, которая сама себя реализует, уверенного в себе индивидуалиста, Евангелие ищет таких людей, которые, как пшеничное зерно, умеют умереть для себя самих, чтобы возродилась братская жизнь.[37]

Так община становится "школой любви" (schola amoris) для людей молодых и взрослых. Школой, в которой учатся любить Бога, любить братьев и сестер, живущих рядом, любить человечество, нуждающееся в Божием милосердии и в братской солидарности.

 

26. Общинный идеал не должен приводить к забвению того обстоятельства, что всякая христианская действительность строится на человеческой слабости. Совершенной "идеальной общины" еще не существует: совершенное общение святых - это конечная цель, находящаяся в Небесном Иерусалиме.

Наше время - это время постоянного созидания: всегда есть возможность совершенствоваться и вместе идти к общине, которая умеет прощать и любить. Конечно, общины не могут полностью избежать конфликтов. Единство, которое они должны создать, - это единство, устанавливаемое ценой примирения.[38] Ситуация несовершенства общины не должна приводить в уныние.

Действительно, каждый день общины вновь вступают на этот путь, поддержанные учением апостолов: "будьте братолюбивы друг к другу с нежностью; в почтительности друг друга предупреждайте" (Рим 12, 10); "Будьте единомысленны между собою" (Рим 12, 16); "принимайте друг друга, как и Христос принял вас" (Рим 15, 7); "можете наставлять друг друга" (Рим 15, 14); "друг друга ждите" (1 Кор 11, 33); "любовью служите друг другу" (Гал 5, 13); "увещавайте друг друга" (1 Фес 5, 11); "снисходя друг к другу с любовью" (Еф 4, 2); "будьте друг к другу добры, сострадательны, прощайте друг друга" (Еф 4, 32); "повинуясь друг другу в страхе Божием" (Еф 5, 21); "молитесь друг за друга" (Иак 5, 16); "подчиняясь друг другу, облекитесь смиренномудрием" (1 Петр 5, 5); "имеем общение друг с другом" (1 Ин 1, 7); "Делая добро, да не унываем (...) будем делать добро всем, а наипаче своим по вере" (Гал 6, 9-10).

 

27. Чтобы благоприятствовать общению духов и сердец тех, кто призваны вместе жить в общине, нам кажется полезным напомнить о необходимости развивать качества, требуемые в человеческих отношениях любого рода, а именно воспитанность, вежливость, искренность, сдержанность, деликатность, чувство юмора и дух согласия.

Документы Учительства Церкви, вышедшие в эти годы, насыщены предложениями и рекомендациями, полезными для совместной жизни в общине, такими как советы радостной простоты,[39] ясности и взаимного доверия,[40] способности к диалогу,[41] искреннего согласия с благотворной общинной дисциплиной.[42]

 

28. Не следует забывать, наконец, что мир и удовольствие от совместной жизни остаются одним из знамений Царства Божия. Радость жить - даже среди внешних и духовных трудностей человеческого пути и среди повседневных неприятностей - уже является участием в Царстве. Эта радость - плод Святого Духа, она обнимает простоту существования и однообразную ткань повседневности. Братство без радости - это угасающее братство. Довольно скоро у членов такой общины появится искушение искать в другом месте то, чего они не могут найти в своем доме. Братство, насыщенное радостью, - это настоящий дар свыше тем братьям, которые умеют испрашивать его и принимать друг друга, целиком уходя в братскую жизнь с доверием к действию Святого Духа. Так сбываются слова Псалма: "Как хорошо и как приятно жить братьям вместе! (...) там заповедовал Господь благословение и жизнь навеки" (Пс 133 (132), 1-3), "ибо, когда живут вместе по-братски, объединяются на собрании Церкви, то чувствуют себя согласными в любви и в единой воле".[43]

Такое свидетельство радости дает монашеской жизни великую притягательную силу, оно является источником новых призваний и помогает постоянству. В монашеской общине очень важно развивать эту радость: чрезмерная работа может погасить ее, излишняя ревность к определенным делам может заставить забыть о ней, постоянные вопросы о собственной идентичности и о собственном будущем могут затуманить ее.

Но умение праздновать вместе, предоставление себе личных и общинных моментов, чтобы расслабиться, временный отход от своей работы, радость по случаю радостей брата, заботливое внимание к нуждам братьев и сестер, уверенное взятие на себя работы апостольства, милосердный подход к жизненным ситуациям, восприятие будущего с надеждой всегда и в любом случае встретиться с Господом, - все это питает спокойствие, мир, радость и становится источником силы для апостольского действия.

Радость - это великолепное свидетельство евангельского характера монашеской общины, пункт назначения пути, не лишенного скорби, но возможного для преодоления благодаря поддержке молитвы: "утешайтесь надеждою; в скорби будьте терпеливы, в молитве постоянны" (Рим 12, 12).

 

ОБЩАТЬСЯ, ЧТОБЫ ВМЕСТЕ ВОЗРАСТАТЬ

 

29. В обновлении последних лет видно, что общение - один из человеческих факторов, приобретающих растущее значение для жизни монашеской общины. Наиболее сильно ощутимое требование усиления братской жизни в общине несет с собой соответствующую потребность в более широком и более интенсивном общении.

Чтобы стать братьями и сестрами, необходимо знать друг друга. Для этого весьма важно общаться шире и глубже. Сегодня в целом возросло внимание к различным аспектам общения, хотя в отдельных институтах и регионах мира это проявляется в различной степени и форме.

 

30. Общение внутри монашеских конгрегаций претерпело значительное развитие. Выросло число регулярных встреч их членов на центральном, региональном и провинциальном уровнях, настоятели регулярно посылают письма и наставления, более часто посещают общины, распространилось издание и использование внутренних бюллетеней и периодических изданий.

Такое широкое и целенаправленное общение на разных уровнях с учетом характера данного института обычно создает между монашествующими более тесные отношения, поддерживает в них чувство принадлежности к единой семье и участия в делах всего института, делает их более внимательными к общим проблемам, собирает вокруг общей миссии.

 

31. И на общинном уровне оказалось в высшей степени плодотворным регулярно (во многих общинах еженедельно) устраивать встречи, на которых монахи и монахини вместе обсуждают проблемы общины, института, Церкви, а также рассматривает важнейшие церковные документы. Это - хорошая возможность и для того, чтобы услышать других, обменяться своими мыслями, пересмотреть и оценить пройденный путь, вместе подумать и составить планы.

Братские общины, особенно самые большие, нуждаются в этих формах общения для своего роста. Время, предназначенное для общения, должно быть свободным от всех остальных обязанностей, поскольку эти моменты, важны и для созревания совместной ответственности, и для того, чтобы включить труд каждого монашествующего не только в русло общинной жизни, но и в самый широкий контекст жизни конгрегации, Церкви и мира, в котором они призваны служить. Это путь, который необходимо продолжать во всех общинах, приспосабливая его ритмы и способы осуществления к размерам общин и их задачам. В созерцательных общинах он требует уважения к особенностям их образа жизни.

 

32. Но это еще не все. Многие говорят о необходимости более интенсивного общения между монахами одной и той же общины. Отсутствие и скудость общения обычно порождают ослабление братских уз из-за незнания опыта других, которое порождает отчуждение между братьями, и делает их отношения анонимными, не говоря уже о том, что так создаются ситуации настоящей изоляции и одиночества.

В некоторых общинах раздаются жалобы на недостаточность обмена духовными благами, имеющего основное значение: монахи общаются по поводу второстепенных тем и проблем, но редко делятся тем, что для пути посвящения является существенным и принципиальным.

Последствия этого могут быть печальными, поскольку духовный опыт незаметно приобретает индивидуалистскую окраску. Кроме того, при этом получает поддержку образ мыслей, побуждающий руководствоваться лишь собственным мнением и развивающий безразличие по отношению к другому человеку; со временем это с неизбежностью ведет к поиску глубоких взаимоотношений вне общины.

С этой проблемой следует бороться решительно, тактично и внимательно, не преувеличивая, но вместе с тем мужественно и творчески, находя формы и орудия, которые позволят всем постепенно научиться искренне и по-братски делиться дарами Святого Духа, чтобы они поистине стали всеобщими и послужили ко всеобщему созиданию (см. 1Кор 12, 7).

Общение рождается именно от того, что люди делятся благами Святого Духа, делятся верой и в вере, когда братские узы тем сильнее, чем в большей степени является существенным и принципиальным то, чем люди общаются. Такое общение полезно и потому, что оно учит умению делиться дарами, которое потом в апостольской деятельности позволяет "исповедовать свою веру" в легких и простых терминах, чтобы все могли понять и почувствовать ее.

Принятые формы общения духовными дарами могут быть различными. Кроме уже отмеченных - деление Словом Божиим и опытом встречи с Богом, общинное распознавание, общинное планирование[44] - можно вспомнить и братское исправление, пересмотр жизни и другие типичные традиционные формы. Это конкретные способы предоставления другим и передаче общине даров, которые Святой Дух обильно предоставляет для ее созидания и миссии в мире.

Все это приобретает еще большее значение в настоящий момент, когда в одной и той же общине могут совместно жить монахи не только разного возраста, но и разных рас, разного образования в области общей культуры и богословия, имеющие за плечами разный опыт, приобретенный в последние отмеченные бурными событиями и плюрализмом годы.

Без взаимного диалога и слушания есть риск, что члены общины будут жить, противопоставляя себя друг другу или без связи друг с другом, а это очень далеко от идеала братства.

 

33. Любая форма общения подразумевает особые пути и особые психологические трудности, подход к которым может быть успешен, в том числе - с помощью наук о человеке. Например, некоторые общины добились удачи, когда воспользовались помощью экспертов в области общения, профессиональных психологов и социологов.

Это крайние меры, оценивать которые надо благоразумно; они могут с осторожностью использоваться общинами, желающими сокрушить стену разделения, иногда возникающую внутри одной и той же общины. Технические приемы наук о человеке оказываются полезными, но не являются достаточными. Необходимо, чтобы каждый принимал близко к сердцу благо своего брата, развивая в себе евангельскую способность получать от других все то, что они желают дать и сообщить нам и действительно сообщают самим своим существованием.

"Имейте одни мысли, имейте ту же любовь, будьте единодушны и единомысленны. Ничего не делайте по любопрению или по тщеславию, но по смиренномудрию почитайте один другого высшим себя. Не о себе только каждый заботься, но каждый и о других. Ибо в вас должны быть те же чувствования, какие и во Христе Иисусе" (Фил 2-5).

Именно в такой атмосфере способы и технические приемы общения, совместимые с монашеской жизнью, могут достичь своего результата - благоприятствовать возрастанию братства.

 

34. Значительное влияние средств массовой информации на жизнь и образ мыслей наших современников затрагивает и монашеские общины и нередко обусловливает их внутреннее общение.

Община, сознающая это влияние, приучается использовать его для личной и общинной пользы с евангельской ясностью и внутренней свободой того, кто научился узнавать Христа (см. Гал 4, 17-23). В самом деле, средства массовой информации предлагают и часто навязывают умонастроение и образ жизни, которые постоянно должны сопоставляться с Евангелием. В этом отношении многие испытывают потребность в углубленном обучении критическому и плодотворному восприятию и использованию таких средств. Почему бы не сделать из них объект оценки, испытания, планирования на периодических встречах общин?

В частности, когда телевизор делается единственной формой отдыха, это мешает, а иногда и закрывает путь к межличностным отношениям, ограничивает братское общение и даже может препятствовать самой посвященной жизни.

Необходимо правильное равновесие: умеренное и благоразумное использование средств массовой информации,[45] сопровождаемое общинным распознаванием, может помочь общине лучше узнать многообразие мира культуры, может содействовать сравнительному и критическому восприятию и наконец помочь оценить роль средств массовой информации для различных служений, направленных на распространение Евангелия.

Созерцательные общины должны еще больше чувствовать свою обязанность строго сохранять обстановку сосредоточенности в соответствии с выбором их особого образа жизни, отмеченного более явным отделением от мира, придерживаясь норм, установленных их уставами, относительно использования средств массовой коммуникации.

 

МОНАШЕСКАЯ ОБЩИНА И СОЗРЕВАНИЕ ЛИЧНОСТИ

 

35. Так как монашеская община - это "школа любви", помогающая возрастать в любви к Богу и к братьям, она становится и местом человеческого возрастания.

Этот путь непрост, поскольку подразумевает отказ от благ, безусловно, очень ценных,[46] - но он вполне возможен. Это доказывает сонм святых и чудесные образы монахов и монахинь, показавших, что посвящение Христу "не препятствует подлинному развитию человеческой личности, а по природе своей содействует ему в высшей степени".[47]

Путь к человеческой зрелости, которой способствует жизнь, посвященная распространению Евангелия, - это процесс, не знающий пределов, поскольку он подразумевает постоянное "обогащение" не только духовными ценностями, но и психологическими, культурными и социальными.[48]

Сильные изменения, произошедшие в культуре и нравах, в действительности ориентированные скорее на материальную реальность, нежели на духовные ценности, требуют обратить внимание на некоторые области, в которых люди сегодня кажутся особенно уязвимыми.

 

•36. Идентичность

 

В процессе созревания происходит наша самоидентификация с призванием Божиим. Неустойчивая идентичность может побудить, особенно в трудные моменты, к неправильно понятой самореализации, с крайней необходимостью в положительных результатах и в одобрении со стороны других людей, с преувеличенным страхом неудачи и депрессией из-за неуспехов.

Идентичность монаха зависит от духовного созревания: это - дело Святого Духа, который побуждает сообразовываться с Христом согласно тому особому способу, который задает "обычная харизма, посредник между Евангелием и членами данного института".[49] В таком случае очень важна помощь духовного руководителя, который хорошо знает и уважает духовность и миссию института для того, чтобы "распознавать действие Божие, сопровождать брата на путях Господа, питать жизнь твердым вероучением и переживаемой молитвой".[50] Особенно необходимое в начале монашеской подготовки, такое сопровождение полезно и для "возрастании во Христе" в течение всей остальной жизни.

Общекультурное созревание также помогает принять вызов, который несет с собой исполнение миссии, ибо при этом созревании мы приобретаем средства, необходимые для распознавания знамений будущего и нахождения подходящих ответов, благодаря которым Евангелие всегда остается альтернативой тому, что предлагает мир, а также восполняет его положительные силы и очищает от ферментов зла.

В этой динамике человек, посвященный Богу и монашеская община являются предложением Евангелия, обнаруживающим присутствие Христа в мире.[51]

 

* 37. Эмоциональность

 

Совместная братская жизнь требует от всех хорошего психологического равновесия, в котором может созреть эмоциональная жизнь отдельной личности. Основной элемент такого созревания - это, как было сказано выше, свобода чувства, благодаря которой монах любит свое призвание и любит согласно своему призванию. Именно эта свобода и зрелость позволяют надлежащим образом переживать собственную эмоциональность как внутри, так и вне общины.

Любить собственное призвание, чувствовать его как действительное основание жизни и постигать посвящение как истинную прекрасную и благую реальность, дающую истину, красоту и благо, в том числе собственному существованию - все это делает личность сильной и самостоятельной, уверенной в собственной идентичности, не нуждающейся в различного рода поддержке и исправлении, в том числе эмоциональной природы, и укрепляет узы, связывающие монаха с теми, кто разделяет с ним то же самое призвание. Прежде всего с ними он чувствует себя призванным жить в отношениях братства и дружбы.

Любить призвание значит любить Церковь, любить собственный институт и воспринимать общину как собственную семью.

Любить согласно собственному призванию значит любить так, чтобы в любых человеческих отношениях быть чистым знаком Божией любви, не навязывая себя и не стремясь завоевать другого человека, а желая блага другому с благоволением Божьим.

Следовательно, необходимо особое воспитание эмоциональности, которое дополнит человеческий аспект духовным в точном смысле этого слова. Представляется, что для этой цели очень подходят указания документа Potissimum Institutioni относительно надлежащего распознавания "эмоциональной уравновешенности, в особенности сексуальной уравновешенности" и "способности жить в общине".[52]

Все же трудности в этой области часто являются резонатором проблем, возникших в других местах: эмоциональность-сексуальность, переживаемая в форме юношеского нарциссизма или жестко подавляемая, может быть следствием отрицательного опыта, предшествующего вхождению в общину, но может быть и следствием трудностей, связанных с общиной и апостольской деятельностью. Следовательно, важно, чтобы имела место насыщенная и сердечная братская жизнь, "несущая бремя" раненного брата, нуждающегося в помощи.

Если для жизни в общине действительно необходима определенная зрелость, столь же необходима для созревания монаха и сердечная братская жизнь. Ответ общины на возможное ослабление эмоциональной самостоятельности брата или сестры должен быть дан в форме обильной и человечной любви, подобной любви Господа Иисуса и многих святых монахов и монахинь, любви, которая разделяет страхи и радости, трудности и надежды, горячей, как у нового сердца, умеющего обнять всю личность. Такая заботливая и уважительная, не стремящаяся к обладанию, а бескорыстная любовь должна дать близко почувствовать Любовь Господа, ту Любовь, которая заставила Сына Божия провозгласить посредством креста, что нельзя сомневаться в том, что Любовь нас любит.

 

•38. Трудности

 

Особым поводом для человеческого возрастания и христианского созревания является совместная жизнь с людьми, которые страдают, которые плохо себя чувствуют в общине и, таким образом, заставляют страдать братьев и вносят в общину волнение.

Прежде всего нужно спросить себя, откуда это страдание происходит: от недостатка ли характера, от обязанностей, ощущаемых как слишком тяжелые, от тяжких пробелов в воспитании, от слишком бурных преобразований последних лет, от слишком авторитарных форм управления или от духовных трудностей.

Могут быть и другие ситуации, в которых власть должна учитывать, что совместная жизнь иной раз требует жертвы и может стать своего рода "наибольшим покаянием".

Все же существуют ситуации и случаи, в которых необходимо прибегнуть к наукам о человеке, прежде всего если отдельные люди явно неспособны вести общинную жизнь из-за проблем, связанных с психологической зрелостью или слабостью, или из-за факторов в основном патологического характера.

Доказано, что прибегать к таким вмешательствам полезно не только в моменты терапии в случаях более или менее явной патологии, но и предварительно, для содействия более адекватному отбору кандидатов и для того, чтобы в некоторых случаях помочь коллективу воспитателей найти подход к педагогическо-воспитательным проблемам.[53]

В любом случае при выборе специалистов следует оказывать предпочтение верующим и экспертам в области монашеской жизни и ее динамики. Еще лучше, если это будут монахи.

Наконец, использование этих средств будет действительно успешным, если оно носит умеренный характер и касается лишь отдельных случаев, в том числе потому, что эти средства не разрешают всех проблем и, следовательно, "не могут заменить подлинное духовное руководство".[54]

 

ОТ "Я" К "МЫ"

 

39. Уважение к личности, рекомендованное II Ватиканским Собором и последующими документами,[55] положительно повлияло на общинную практику.

Однако одновременно распространился и индивидуализм, более или менее сильный в зависимости от мирового региона, в различных формах, таких как потребность в саморекламе и преувеличенная настойчивость в отношении собственного физического, психического и профессионального благополучия, предпочтение работы для собственной пользы или престижной работы, признание абсолютного первенства, за своими личными стремлениями и своим индивидуальным путем без внимания к другим и без оглядки на общину.

С другой стороны, необходимо искать надлежащее равновесие, которого не всегда легко достичь, между уважением к личности и общим благом, между потребностями и нуждами отдельных людей и общины, между личными харизмами и общинным планом апостольства. Это искомое равновесие столь же далеко от разъединяющего эгоизма, как и от уравнительного коллективизма. Монашеская община - это место, в котором происходит повседневный терпеливый переход от "я" к "мы", от личной задачи к задаче, доверенной общине, от поиска "моего" к поиску "Христова".

В таком случае монашеская община становится местом, в котором братья и сестры каждый день учатся принимать этот обновленный образ мышления, позволяющий переживать братское общение благодаря обилию различных даров, и в то же время направляет эти дары на укрепление братства и совместной ответственности за план апостольства.

* 40. Чтобы достичь такой общинной и апостольской "симфонии", необходимо:

 

а) Вместе служить литургию и благодарить Бога за общий дар призвания и миссии, который существенно превосходит любые индивидуальные и культурные различия. Принимать созерцательный подход перед лицом премудрости Бога, пославшего в общину определенных братьев, чтобы они стали дарами друг для друга. Воздавать Ему хвалу за то, что каждый брат несет в себе часть присутствия и слова Христова.

 

б) Заботиться о взаимном уважении, помогающем спокойно принять самый медленный путь развития самых слабых и в то же время не подавлять раскрытие наиболее одаренных личностей, об уважении, которое способствует творчеству, но может также пробуждать ответственность за других и солидарность с ними.

 

в) Ориентироваться на общую миссию: у каждого института есть своя миссия, в которой каждый должен сотрудничать согласно своим дарам. Путь человека, ведущего посвященную жизнь, состоит именно в постепенном посвящении Господу всего того, что есть у этого человека, и того, чем он является для миссии своей монашеской семьи.

 

г) Помнить, что апостольская миссия в первую очередь доверена общине и что это часто подразумевает и ведение институтом собственных дел. Преданность такому общинному апостольству способствует созреванию монаха и возрастанию на его особом пути святости.

 

д) Рассматривать отдельных монахов, получивших из послушания личные миссии, в качестве посланных общиной, которая в свою очередь должна заботиться об их регулярном совершенствовании и приобщать их к проверке выполнения апостольских и общинных обязанностей.

 

В период монашеской подготовки может случиться, что, несмотря на добрую волю, окажется невозможным направить личные дары кого-нибудь из монашествующих в русло братства и общей миссии. В таком случае следует спросить себя: "Идут ли дары Бога этому человеку (...) на пользу созиданию единства и углублению общения? Если да, то они с успехом могут быть приняты. В противном случае, сколь бы хорошими они ни казались сами по себе, сколь бы желаемыми они ни представлялись некоторым членам конгрегации, они не подходят для данного института. Таким образом, действительно неразумно слишком лояльно относиться к путям развития, сильно расходящимся между собой и не дающим твердого основания единству института".[56]

 

41. В последние годы увеличилось количество общин с небольшим числом членов - прежде всего из-за потребностей апостольства. Эти общины могут также способствовать развитию более тесных отношений между монахами, более активному участию в совместной молитве и возрастанию взаимной ответственности, в большей степени носящей братский характер.[57]

Однако здесь есть много спорных моментов, таких как сходство вкусов или умонастроений. В этом случае легко может случиться, что община замкнется в себе и придет к отбору своих членов, будет принимать или не принимать брата, направленного в общину настоятелями. Это противоположно самой природе монашеской общины и ее роли знамения. Однородность, вытекающая из выбора, не только ослабляет апостольскую подвижность, но и приводит к утрате духовной реальности общины и выхолащивает ее силу свидетельства о духовной реальности.

Усилие по принятию друг друга и обязанность преодолевать трудности, характерные для неоднородных общин, доказывают трансцендентность причины, вызвавшей эти общины к жизни: эта причина - сила Господня, которая "совершается в немощи" (2 Кор 12, 9).

В общине мы вместе не потому, что избраны друг другом, а потому, что Господь нас избрал.

 

42. Если культура западного типа может вести к индивидуализму, который затрудняет совместную жизнь в общине, то другие культуры могут, напротив, вести к коллективизму, который затрудняет оценку человеческой личности. Все культуры нуждаются в евангелизации.

Наличие монашеских общин, в ходе обращения переходящих к братской жизни, в которой личность отдает себя в распоряжение братьев или в которой "группа" благоприятствует личности, - это знак преобразующей силы Евангелия и наступления Царства Божьего.

Международные институты, в которых живут вместе представители разных культур, могут способствовать обмену дарами, посредством которого они взаимно обогащаются и исправляют друг друга в общем стремлении более интенсивно переживать Евангелие личной свободы и братской общины.

 

БЫТЬ ОБЩИНОЙ В ПОСТОЯННОЙ МОНАШЕСКОЙ ПОДГОТОВКЕ

 

43. Обновление общин извлекло заметную пользу из постоянной монашеской подготовки. Она рекомендована и обрисована в своих основных чертах документом Potissimum Institutioni,[58] а ныне рассматривается всеми ответственными за монашеские институты как имеющая жизненное значение для будущего.

Несмотря на некоторые препятствия (трудности в суммарном кратком изложении различных аспектов постоянной подготовки, необходимость сделать чувствительными к этой проблеме всех членов одной общины, поглощающие потребности апостольства, поиски надлежащего равновесия между деятельностью и подготовкой), большинство институтов дало жизнь инициативам как на центральном, так и на местном уровне.

Одна из целей этих инициатив - образовать зрелые евангельские общины, способные продолжать постоянную подготовку в повседневной жизни. Действительно, монашеская община - это место, в котором великие установки становятся действующими благодаря терпеливому и упорному повседневному труду. Монашеская община - это средоточие и естественная среда для возрастания всех, где каждый становится ответственным за рост другого. Кроме того, монашеская община - это место, в котором день за днем монашествующие, носители общей харизмы, помогают друг другу отвечать на нужды самых слабых и на вызовы, которое бросает новое общество.

Нередко при встрече с проблемами даются различные ответы - последствия этого для общинной жизни очевидны. Исходя из этого, следует признать, что одна из нужд, сегодня ощущаемых с особенной силой, - это соединить людей с различной монашеской подготовкой и с различным видением апостольства в одной и той же общинной жизни, в которой различия - это не столько повод для разногласий, сколько момент взаимного обогащения. В этом разнообразном и изменчивом контексте становится все более важной объединяющая роль ответственных за общину, которым в свете их задачи воодушевления братской апостольской жизни следует использовать особые формы помощи, которые дает постоянная подготовка.

На основе опыта последних лет нашего особого внимания заслуживают два аспекта: общинное измерение евангельских советов и харизма.

 

44. Общинное измерение евангельских советов

 

Монашеские обеты - это выражение дарования себя Богу и Церкви, - но дарования, переживаемого в общине некоторой монашеской семьи. Монах не только "призван" индивидуальным призванием, но и "со-призван", призван вместе с другими, с которыми его "со-единяет" повседневное существование.

Здесь имеет место совпадение разных "да" Богу, объединяющее разных монахов в одной и той же жизненной общине. Посвященные вместе, объединенные в одном и том же "да", объединенные в Святом Духе, монахи каждый день обнаруживают, что их следование за "послушным, бедным и целомудренным" Христом переживается в братстве, как у учеников, следовавших за Христом в Его служении. Едины с Христом и, следовательно, призваны быть едиными друг с другом. Едины в миссии пророческого противостояния идолопоклонству власти, имущества, удовольствия.[59]

Итак, послушание связывает и объединяет различные воли в одной братской общине, наделенной особой миссией, которую им надлежит выполнять в Церкви.

Послушание - это "да" замыслу Бога, Который доверил группе людей особую миссию. Оно предполагает связь с миссией, но и с общиной, которая должна осуществить свое служение здесь, сейчас и в единстве; послушание требует и ясного взгляда веры, обращенного на настоятелей, "которые осуществляют свою задачу служения и руководства"[60] и должны охранять соответствие апостольской работы и миссии. Итак, в общении с ними должна осуществляться воля Божия - единственная, которая может спасти нас.

Бедность: общность благ, в том числе и духовных, с самого начала является основой братской общины. Личная бедность, подразумевающая простой и суровый образ жизни, не только освобождает от забот, внутренне связанных с личными благами, но и всегда обогащала общину, которая таким образом могла успешнее обратить себя на служение Богу и бедным.

Бедность включает экономическое измерение: возможность распоряжаться деньгами, воспринимаемыми почти как свои собственные, в личных целях и на благо родственников, стиль жизни, слишком отличный от стиля жизни братьев и бедного общества, в котором часто приходится жить, ранят и ослабляют братскую жизнь.

Также и "нищета духа", смирение, простота, признательность в отношении даров других людей, высокая оценка таких евангельских реалий, как "скрытая жизнь с Христом в Боге", уважение к тайной жертве, умение ценить последнее место, бескорыстное служение без воздаяния и признания... все это - элементы, соединяющие братскую общину, силой бедности, обет которой приносится монахами.

Община "бедных" в состоянии быть солидарной с бедными и показать, каково сердце евангелизации, чтобы конкретным образом явить преобразующую силу блаженств.

В своем общинном измерении посвященное целомудрие, включающее также великую чистоту ума, сердца и тела, выражает великую свободу, чтобы любить Бога и все, что принадлежит Ему, безраздельной любовью, и поэтому - всецелую готовность любить всех людей и служить им, тем самым являя любовь Христову. Эта любовь, не эгоистичная, не исключительная, не стремящаяся к обладанию, не находящаяся в рабстве у страсти, а обращенная ко всем и бескорыстная, свободная и освобождающая, столь необходимая для миссии, должна развиваться и развивается, благодаря братской жизни. Так те, кто переживает посвященное безбрачие, "напоминают всем верным Христу о дивном брачном союзе, основанном Богом и который полностью должен явиться в грядущем веке; вследствие этого союза Христос для Церкви - единственный Жених".[61]

Это общинное измерение обетов нуждается в постоянной заботе и в углублении, типичных для постоянной подготовки.

 

* 45. Харизма

 

Это второй аспект постоянной подготовки, который особенно следует рассмотреть ввиду возрастания братской жизни.

"Монашеское посвящение устанавливает особое общение между монахом и Богом, а также между членами одного института в Боге (...). Основа этого - общение во Христе, установленное единой исходной харизмой".[62]

Таким образом, основной составляющей единства общины является обращение к основателю института и к харизме, им прожитой и сообщенной, а затем развитой в течение всей жизни института.[63]

В самом деле, жить в общине значит всем вместе проживать волю Божию согласно направлению харизматического дара, который основатель получил от Бога и передал своим ученикам и последователям.

Обновление этих лет, выявляя значение исходной харизмы, в том числе путем богословской рефлексии,[64] содействовало единству общины, воспринимаемой в качестве носительницы одного и того же дара Святого Духа; и этот дар, которым можно обогатить Церковь "для жизни мира", следует разделить с братьями. Поэтому весьма плодотворными являются те программы подготовки, которые включают периодические курсы обучения и молитвенного размышления, посвященного основателю, харизме и уставным документам.

Углубленное понимание харизмы ведет к ясному видению собственной роли, благодаря которому легче создавать единство и общение. Кроме того, оно позволяет творчески приспособиться к новым ситуациям, что дает институту положительные перспективы на будущее.

Отсутствие такой ясности легко может породить неуверенность в целях и уязвимость при столкновении с условиями окружающей обстановки, культурными течениями, а также различными нуждами апостольства, не говоря уже о неспособности к приспособлению и обновлению.

 

46. Итак, необходимо совершенствовать харизматическую идентичность, в том числе для того, чтобы избегать обобщенности, представляющей настоящую опасность для жизнеспособности монашеской общины.

По этому поводу были отмечены некоторые обстоятельства, которые в последние годы нанесли и кое-где еще наносят ущерб монашеским общинам:

- "обобщенный" - то есть не учитывающий особенности личной харизмы - способ рассматривать определенные указания отдельной Церкви или определенные предложения, исходящие от представителей другой духовности;

- та форма участия в церковных движениях, при которой отдельные монахи подвергаются риску "двойной идентичности";

- в необходимых и нередко плодотворных отношениях с мирянами, прежде всего с сотрудниками, определенное приспособление к мирским нравам. При этом вместо того, чтобы дать свое монашеское свидетельство как братский дар, который стал бы закваской подлинно христианской жизни мирян, происходит подражание им, принятие их образа мышления и действия и уменьшение роли собственного посвящения;

- излишнее подчинения требованиям семьи, идеалам нации, расы, племени, социальной группы, при котором возникает риск подчинения харизмы частным позициям и интересам.

Обобщенность, сводящая монашескую жизнь к бесцветному общему знаменателю, ведет к исчезновению красоты и плодотворности множества харизм, пробужденных Святым Духом.

 

ВЛАСТЬ НА СЛУЖБЕ У БРАТСТВА

 

47. Широко распространено мнение, что развитие последних лет содействовало большей зрелости братской жизни в общинах. Во многих из них улучшилась атмосфера совместной жизни: дано большее пространство для активного участия каждого, осуществился переход от совместной жизни, слишком односторонне основанной на послушании, к большему вниманию, обращаемому на личные нужды, и большей человеческой заботе. Усилие по созданию общин, менее формализованных и авторитарных, более братских, с более интенсивным участием всех их членов считается одним из наиболее явных плодов обновления последних лет.

 

48. Эта положительная тенденция в некоторых случаях подверглась опасности недоверия по отношению к власти.

Желание более глубокой взаимосвязи между членами общины и понятная реакция в отношении структур, воспринимаемых как слишком жесткие и авторитарные, привели к непониманию роли власти во всей ее полноте; некоторым эта роль даже представляется не обязательной в жизни общины, для других она сводится лишь к задаче согласовывать инициативы разных членов общины. Таким образом, некоторые общины были вынуждены жить без настоятеля, а другие - принимать все решения коллегиально. Все это несет в себе опасность, не только гипотетическую, дробления общинной жизни, которая в этом случае неизбежно ведет к тому, что на первый план выходят индивидуальные пути и в то же время теряется роль власти, необходимая в том числе для возрастания братской жизни в общине, не говоря уже о духовном развитии монаха.

С другой стороны, результаты этого опыта постепенно ведут к новому открытию необходимости и роли личной власти, продолжающему традицию монашеской жизни.

Хотя распространение демократической атмосферы благоприятствовало возрастанию взаимной ответственности и всеобщего участия в процессе принятия решений, в том числе внутри монашеской общины, не следует забывать, что братство - не только плод человеческих усилий, но прежде всего дар Божий. Это дар, происходящий от послушания слову Божию, а в монашеской жизни - и от послушания настоятелям, напоминающим это слово и связывающим его с конкретными ситуациями согласно духу института.

"Просим же вас, братия, уважать трудящихся у вас, и предстоятелей ваших в Господе, и вразумляющих вас, и почитать их преимущественно с любовью за дело их" (1 Фес 5, 12-13). Действительно, христианская община - не анонимный коллектив, она с самого начала наделена своими руководителями, к которым апостол требует уважения, почтения, любви.

В монашеских общинах власть, к которой следует относиться с уважением и вниманием также согласно обету послушания, стоит на службе братству, его созиданию, достижению его духовных и апостольских целей.

 

49. Обновление последних лет способствовало преобразованию власти ради ее более тесной связи с евангельскими идеалами, а также для ее служения личному духовному росту и созиданию братской жизни в общине.

У каждой общины - своя миссия. Следовательно, служение власти обращено на общину, которая должна осуществлять особую задачу, задаваемую и определяемую институтом и его харизмой. Поскольку существуют разные миссии, должны быть и разные типы общин, а значит, и разные способы осуществления власти. В том числе из-за этого монашеская община несет в себе различные способы понимания и осуществления власти, определяемые собственными правовыми нормами данной общины.

Согласно Евангелию власть - это всегда служение.

 

* 50. Обновление последних лет ведет к тому, чтобы выделить некоторые аспекты власти.

 

а) Духовная власть

 

Если люди, ведущие посвященную жизнь, целиком заняты служением Богу, власть благоприятствует этому посвящению и поддерживает его. В определенном смысле можно рассматривать ее как "слугу слуг Божиих". Первичная задача власти - вместе с братьями и сестрами созидать "братские общины, в которых прежде всего ищут и любят Бога".[65] Итак, необходимо, чтобы носитель власти прежде всего был духовной личностью, убежденной в первенстве духовных ценностей - как для личной жизни, так и для созидания жизни братской, а также человеком, сознающим, что, чем больше любовь Божия возрастает в сердцах, тем сильнее сердца объединяются друг с другом.

Итак, первоочередная задача власти - вдохновлять свою общину в духовном, общинном и апостольском смысле.

 

б) Власть, созидающая единство

 

Власть, созидающая единство, - это та власть, которая заботится о создании благоприятной атмосферы для совместного участия и совместной ответственности, которая побуждает всех вносить свой вклад в общее дело, которая воодушевляет братьев брать на себя ответственность за себя и других и учит уважать эту ответственность, которая "с уважением к человеческой личности способствует повиновению" монахов,[66] которая охотно выслушивает их, поощряя их единодушное сотрудничество на благо института и Церкви,[67] которая ведет диалог и предоставляет подходящие моменты для встречи, которая умеет вселять мужество и надежду в трудные минуты, которая умеет смотреть вперед, чтобы наметить новые горизонты миссии. И еще: это власть, которая стремится сохранить равновесие различных аспектов общинной жизни - равновесие между трудом и молитвой, апостольством и монашеской подготовкой, работой и отдыхом.

Итак, власть настоятеля и настоятельницы осуществляется для того, чтобы монашеская обитель была не просто местом пребывания, скоплением людей, каждый из которых следует своей индивидуальной истории, а "братской общиной во Христе".[68]

 

в) Власть, способная принимать окончательные решения и обеспечивающая их выполнение

 

Общинное распознавание - достаточно полезная процедура, однако и нелегкая и не автоматическая, так как подразумевает человеческую компетентность, духовную мудрость и личную отрешенность. Там, где оно проводится с верой и серьезностью, общинное распознавание может создать лучшие условия для принятия властью необходимых решений на благо братской жизни и миссии.

Как только согласно правовым нормам данной общины решение принято, от настоятеля требуется упорство и твердость, чтобы оно не осталось лишь на бумаге.

 

51. Кроме того, необходимо, чтобы собственное право института было как можно более точным в установлении правомочий общины, различных советов, ответственных за разные сектора, и настоятеля. Недостаток ясности в этом вопросе - источник путаницы и конфликтов.

Следует также позаботиться, чтобы "общинные проекты", которые могут помочь участию в жизни общины и в ее миссии в различных областях, четко определяли роль и полномочия власти, в обязательном соответствии с уставами.

 

52. Единая братская община все в большей степени призвана быть важным и красноречивым элементом альтернативной, евангельской культуры, солью земли и светом миру.

Так, например, если в западном обществе, пронизанном индивидуализмом, монашеская община призвана быть пророческим знаком возможности осуществления во Христе братства и солидарности, то, напротив, в культурах, пронизанных авторитаризмом и коллективизмом, монашеская община призвана быть знаком уважения и прогресса в отношении человеческой личности, а также применения власти в согласии с волей Божией.

Действительно, монашеская община должна воспринять культуру того места, где она находится, но в то же время и очистить и возвысить ее с помощью евангельских соли и света, в своем осуществленном братстве являя наглядное воплощение не только евангелизации культуры, но и евангелизирующего усвоения местной культуры и евангелизации, усвоившей местную культуру.

 

53. Наконец, не стоит забывать, что решающую роль в разрешении этого тонкого, сложного и нередко больного вопроса играет вера, позволяющая постичь спасительную тайну послушания.[69] В самом деле, как непослушанием одного человека разделилась человеческая семья и как послушанием нового Человека она начала восстанавливаться (см. Рим 5, 19), так силой, необходимой для жизни любой семьи, всегда будет именно отношение послушания.

Монашеская жизнь, всегда жившая этим убеждением веры, и поныне призвана мужественно жить им, чтобы не тщетно искать братских отношений и чтобы стать реальностью евангельски значимой в Церкви и обществе.

 

 

БРАТСТВО КАК ЗНАК

 

54. Отношение между братской жизнью и апостольской деятельностью, особенно в институтах, посвященных делу апостольства, не всегда было ясно определено и нередко порождало напряжение как у отдельных монахов, так и в общинах. Кое-кто ощущал "построение общины" препятствием для миссии, почти потерей времени на вопросы второстепенного характера. Необходимо напомнить всем, что братская община уже сама по себе является апостольством, то есть вносит непосредственный вклад в дело евангелизации. Фактически основной знак, оставленный Господом, - это реально переживаемое братство: "Потому узнают все, что вы Мои ученики, если будете иметь любовь между собою" (Ин 13, 35).

Поручая Своим ученикам проповедовать Евангелие всей твари (ср. Мф 28, 19-20), Господь в то же время посылает их жить в единстве, "дабы уверовал мир", что Иисус послан Отцом, Которому мы должны явить полное послушание в вере (ср. Ин 17, 21). Итак, знак единства чрезвычайно важен, поскольку он является знаком, открывающим божественное происхождение христианской вести и обладающим силой открывать сердца вере. Поэтому "вся плодотворность монашеской жизни зависит от характера братской жизни в общине".[70]

 

55. Если монашеская община культивирует в своем лоне братскую жизнь и в той мере, в которой она ее культивирует, эта община постоянно и ясно поддерживает этот "знак", в котором Церковь нуждается прежде всего для своей миссии новой евангелизации.

В том числе поэтому Церковь принимает братскую жизнь монашеских общин всерьез: чем сильнее братская любовь, тем больше доверия к провозглашаемой вести, тем сильнее чувствуется тайная сущность Церкви - таинства единства людей с Богом и друг с другом.[71]

Не исчерпывая содержания миссии монашеской общины, братская жизнь является ее существенным элементом. Братская жизнь так же важна, как и апостольское действие.

Итак, нельзя ссылаться на нужды апостольского служения и таким образом допускать или оправдывать недостаточную общинную жизнь. Деятельность монахов должна быть деятельностью лиц, живущих в общине, творящих свое действие из духа общины, стремящихся распространить дух братства с помощью слова, действия, примера.

Рассматриваемые ниже особые ситуации могут потребовать адаптации к конкретным условиям, но эта адаптация не должна отрывать монаха от жизни в общении и от духа общины, в которой он живет.

 

56. Монашеская община, сознающая свою ответственность перед лицом великого братства, каковым является Церковь, тоже становится знаком возможности реально жить в христианском братстве, а также цены, которую надо платить за создание любой формы братской жизни.

Кроме того, среди различных обществ нашей планеты, раздираемых страстями и противоположными интересами, желающих единства, но неуверенных в отношении путей к нему, на которые следовало бы вступить, присутствие общин, в которых встречаются братья и сестры разных возрастов, языков и культур, сохраняющими единство несмотря на неизбежные конфликты и трудности, связанные с совместной жизнью, уже является знаком, свидетельствующим о более возвышенной реальности, направляющей взоры ввысь.

"Монашеские общины, своей жизнью возвещающие радость и человеческую и сверхъестественную ценность христианского братства, с помощью красноречивых фактов показывают нашему обществу преобразующую силу Благой Вести".[72]

"Более же всего облекитесь в любовь, которая есть совокупность совершенства" (Кол 3, 14), - в ту любовь, которой учил и в которой жил Иисус Христос и которую Он сообщил нам посредством Своего Духа. Эта объединяющая любовь - та же самая, которая побуждает нас передавать и другим опыт общения с Богом и с братьями, т.е. которая создает апостолов, побуждая общины осуществлять их миссию, выражающуюся в созерцательной жизни, или в проповеди Слова Божия, или в служении милосердия. Любовь Божия желает заполнить весь мир, и братская община становится миссионеркой этой любви и пророческим знаком ее объединяющей силы.

 

57. Характер братской жизни сильно влияет и на постоянство отдельных монахов.

Как скудный характер братской жизни часто приводится в качестве причины немалого числа уходов из общин, так реально переживаемое братство помогало и сейчас помогает постоянству монашествующих.

В поистине братской общине каждый чувствует, что разделяет ответственность за верность другого; каждый вносит свой вклад в ясную атмосферу общности жизни, понимания и взаимопомощи; каждый внимателен к моментам усталости, страдания, одиночества, подавленности брата, каждый оказывает свою поддержку тому, кто огорчен трудностями и испытаниями.

Так монашеская община, поддерживающая постоянство своих членов, приобретает также силу знака вечной Божией верности, а значит, опоры для веры и верности христиан, погруженных в превратности мира сего, который, как кажется, все больше забывает пути верности.

Глава III

 

МОНАШЕСКАЯ ОБЩИНА -

МЕСТО И СУБЪЕКТ МИССИИ

 

58. Как Святой Дух уже на Тайной Вечере помазал Церковь, чтобы нести миру Евангелие, так каждая монашеская община, будучи настоящей духовной общиной воскресшего Господа, по своей природе является общиной апостольской.

Действительно, "община создает общение и выступает по сути как миссионерское общение... Общение и миссия крепко связаны, они пронизывают и взаимно обуславливают друг друга до такой степени, что общение представляет собой одновременно источник и плод миссии, общение является миссионерским, а миссия служит общению".[73]

Каждая монашеская община, в том числе созерцательная в строгом смысле слова, не обращена сама на себя, а делается вестью, диаконией и пророческим свидетельством. Воскресший Господь, живущий в общине, сообщая ей Своего Духа, делает ее свидетельницей воскресения.

 

МОНАШЕСКАЯ ОБЩИНА И МИССИЯ

 

Перед размышлением о некоторых особых ситуациях, с которыми монашеская община должна встретиться лицом к лицу в различных условиях сегодняшнего мира, стоит рассмотреть здесь особое отношение между разными типами монашеских общин и миссий, которые они призваны осуществить.

 

59. а) II Ватиканский Собор постановил: "Пусть монашествующие стремятся к тому, чтобы через них Церковь воистину и все яснее являла и верующим, и неверующим Христа: либо молящегося на горй, либо возвещающего толпам Царство Божие, либо исцеляющего больных и увечных и обращающего грешников к благим плодам, либо благословляющего детей и благотворящего всем, но всегда послушного воле Отца, пославшего Его".[74]

Для участия в разных аспектах Христовой миссии Дух Святой вызывает к появлению на свет разные монашеские семьи с их разными миссиями, а значит, с разными типами общин.

 

б) Община созерцательного типа (являющая Христа на горй) основана на двойном общении - с Богом и между составляющими ее членами. Ее апостольский аспект весьма действен, но он, тем не менее, в значительной степени остается сокрытым в тайне. "Апостольская" монашеская община (являющая Христа среди массы людей) освящена для деятельного служения, которое она должна оказать ближнему, - служения, отмеченного особой харизмой.

Среди "апостольских общин" некоторые более сосредоточены на совместной жизни, так что их апостольство становится основой для создания общины, а другие решительно ориентированы на миссию, для них тип общины зависит от типа миссии. Институты, явным образом предназначенные для особых форм апостольского служения, ставят на первый план монашескую семью как целое, рассматриваемую как единый орган апостольства и как большую общину, которую Дух Святой наделил определенной миссией для ее осуществления в Церкви. Общение, воодушевляющее и объединяющее большую семью, конкретным образом проживается в разных локальных общинах, которым доверено осуществление миссии сообразно с различными нуждами.

Поэтому существуют разные типы монашеских общин, передаваемые через века, такие как отшельническая община, монастырская община, деятельная или "диаконическая" община.

Итак, "общая жизнь, проживаемая в общине", не одинакова для всех монахов. Монахи-отшельники, монахи, живущие в монастыре, и монахи, ведущие деятельную жизнь, сохраняют обоснованные различия в том, как они понимают и проживают монашескую общину.

Эти различия присутствуют в уставах, которые, обрисовывая облик института, определяют и облик монашеской общины.

 

в) Повсюду замечается, особенно в монашеских общинах, посвященных трудам апостольства, - что весьма трудно найти на практике равновесие между общинными требованиями и апостольской задачей. Хотя эти два аспекта опасно противопоставлять друг другу, гармонизировать их трудно. Борьба этих двух тенденций в монашеской жизни оказывается плодотворной, ибо цель ее - помочь возрастанию как "ученика", который должен жить с Христом и с группой тех, кто идет за Ним, так и "апостола", который должен участвовать в миссии Господа.

 

г) Разнообразие требований к апостольству в эти годы часто приводит к тому, что внутри одного и того же института сосуществуют заметно различающиеся общины: большие общины с развитой структурой и маленькие общины, гораздо более гибкие, но не теряющие подлинного общинного характера монашеской жизни.

Все это влияет на жизнь института и на сам его облик, больше не однородный, как раньше, а более расчлененный и владеющий разными формами реализации монашеской общины.

 

д) В некоторых институтах как тенденция обращать внимание больше на миссию, чем на общину, так и тенденция предпочитать разнообразие единству сильно повлияли на совместную братскую жизнь, вплоть до того, что иногда ее считают скорее чем-то необязательным, нежели неотъемлемой частью монашеской жизни.

Последствия этого положения вещей - конечно же, неблагоприятные - заставляют всерьез задуматься о правильности выбранного пути и побуждают вступить на путь нового открытия тесной связи между общиной и миссией, чтобы творчески преодолеть одностороннюю тенденцию, всегда обедняющую богатую реальность монашеской жизни.

В ОТДЕЛЬНОЙ ЦЕРКВИ

 

60. Миссионерское присутствие монашеской общины имеет место в той или иной отдельной Церкви, которой она несет богатство своего посвящения, своей братской жизни и своей харизмы.

Благодаря простому факту своего присутствия община не только несет в себе богатство христианской жизни, но и в то же время действенным образом возглашает христианскую весть. Можно сказать, что это присутствие - живая и постоянная проповедь. Это объективное положение вещей, очевидно, возлагающее, на монахов ответственность, обязывая их быть верными своей миссии и побуждая их, поправлять и устранять все то, что может затемнить или исказить притягательный образ их призвания, делает присутствие монашеских общин в отдельной Церкви весьма желанным и ценным, вне зависимости от каких-либо других соображений.

Так как любовь - наилучший дар Святого Духа (см. 1 Кор 13, 13), монашеская община обогащает Церковь, живой частью которой она является, прежде всего своей любовью. Община любит Вселенскую Церковь и ту отдельную Церковь, к которой принадлежит, так как находится в Церкви и, как и Церковь, чувствует, что пребывает в общении со Святой и освящающей Троицей, источником всех благ, и таким образом становится преимущественным проявлением внутренней природы самой Церкви.

Община любит свою отдельную Церковь, обогащает ее своей харизмой и придает Церкви более универсальное измерение. Тонкие отношения между требованиями пастырского характера отдельной Церкви и особенностью харизмы монашеской общины рассматривались в документе Mutuae Relationes, который своими богословскими и пастырскими указаниями внес важный вклад в более сердечное и тесное сотрудничество. Настал момент вновь перечитать этот документ, чтобы дать дальнейший толчок духу истинного общения между монашеской общиной и отдельной Церковью.

Растущие трудности миссии и нехватки кадров могут провоцировать как монашескую общину, так и отдельную Церковь к изоляции, что, разумеется, не благоприятствует ни взаимному пониманию, ни сотрудничеству.

Так, с одной стороны, монашеская община рискует присутствовать в отдельной Церкви без органической связи с ее жизнью и пастырской работой, с другой же - испытывает тенденцию свести ее только к пастырским задачам. Более того, если в монашеской жизни усиленно подчеркивается идентичность собственной харизмы, то отдельная Церковь часто настойчиво требует использовать миссионерские силы в епархиальной и приходской пастырской работе. Документ Mutuae Relationes не рекомендует ни изоляции, ни независимости монашеской общины по отношению к отдельной Церкви, так же, как и практического поглощения общины отдельной Церковью.

Как монашеская община не может действовать независимо или альтернативным образом, или тем более против указаний и пастырской работы отдельной Церкви, так и отдельная Церковь не может располагать по своему желанию, согласно своим нуждам, монашеской общиной или некоторыми ее членами.

Необходимо напомнить, что недостаточное принятие во внимание харизмы монашеской общины не идет на пользу ни отдельной Церкви, ни самой общине. Только если община обладает четко определеной харизматической идентичностью, она может влиться в пастырскую работу отдельной Церкви как целого, не отказываясь от своей природы, а напротив, обогащая эту работу своим даром.

Не следует забывать, что каждая харизма рождается в Церкви и для мира, что она должна быть постоянно соотнесена со своими истоками и целями и продолжает существовать постольку, поскольку верна им.

Церковь и мир способствуют осознанию харизмы, стимулируют ее развитие и побуждают ее становиться более актуальной и жизненной. Харизма и отдельная Церковь созданы не для противостояния, а для того, чтобы поддерживать и дополнять друг друга, особенно сейчас, когда выявляется немало проблем, связанных с актуализацией харизмы и нахождением ей места в изменившейся реальности.

В основе многих недоразумений иной раз лежит недостаточное знание как отдельной Церкви, так и монашеской общины и задач епископа по отношению к этой последней.

Горячо рекомендуется не отбрасывать в епархиальных богословских семинариях особый курс богословия посвященной жизни, который рассматривает посвященную жизнь в ее догматических, юридических и пастырских аспектах, как, впрочем, и монахи не должны быть лишены соответствующего богословского образования в отношении отдельной Церкви.[75]

Но прежде всего братская монашеская община должна почувствовать свою обязанность распространять ту атмосферу общения, которая помогает всей христианской общине чувствовать себя "семьей детей Божиих".

 

61. Приход

В приходах в некоторых случаях оказывается нелегко согласовать приходскую и общинную жизнь.

В некоторых регионах трудность создания общины в осуществлении приходского служения создает немалые трудности для священников-монахов. Глубокое вовлечение в приходскую пастырскую работу иногда осуществляется в ущерб харизме института и общинной жизни до такой степени, что верующие, епархиальное духовенство, а также сами монахи теряют ощущение особенности монашеской жизни.

Срочные пастырские нужды не должны приводить к забвению того обстоятельства, что наилучшее служение Церкви со стороны монашеской общины - это верность своей харизме. В том числе это отражается в принятии приходов и руководстве ими: следует предпочитать те приходы, которые позволяют жить в общине и в которых возможно выразить свою харизму.

Женская монашеская община, часто побуждаемая к более непосредственному участию в приходской пастырской работе, также испытывает подобные трудности.

Стоит повторить, что участие монахинь в жизни прихода станет тем более плодотворным, чем в большей степени их присутствие сможет сохранять собственный характер их харизмы.[76] Все это может быть весьма полезным как для монашеской общины, так и для самой пастырской работы, в которой монахинь обычно хорошо принимают и ценят.

 

62. Церковные движения

 

Церковные движения в самом широком смысле слова, наделенные живой духовностью и апостольской энергией, привлекли внимание некоторых монахов, которые стали в них участвовать, получая иногда от этого участия плоды духовного обновления, апостольской преданности и нового пробуждения к своему призванию. Но в некоторых случаях это участие привело к разделению в монашеской общине.

По этому поводу стоит заметить следующее.

а) Некоторые движения нацелены лишь на оживление церковной жизни. У других, напротив, есть собственные апостольские проекты, которые могут быть несовместимыми с проектами монашеской общины.

Различается и уровень вовлечения монахов: некоторые участвуют в этих движениях только как помощники, другие - от случая к случаю, третьи являются их постоянными членами, оставаясь при этом в полной гармонии с собственной общиной и духовностью. Напротив, те, кто обнаруживают принадлежность главным образом к движению, психологически отдаляясь от собственного института, создают проблему, поскольку живут во внутреннем разделении: пребывают в общине, но живут согласно пастырским планам и указаниям движения.

Итак, следует делать четкое различие между разными движениями и разными типами вовлечения монаха.

б) Движения могут предлагать плодотворный вызов монашеской общине, ее духовному росту, качеству ее молитвы, убедительности ее апостольских задач, ее верности Церкви, интенсивности братской жизни. Монашеская община должна быть открыта ко встрече с движениями, сохраняя отношение взаимного познания, диалога и обмена дарами.

Великая духовная традиция, аскетическая и мистическая, монашеской жизни и института может быть полезной и для недавно образовавшихся движений.

 

в) Основной проблемой в отношениях с движениями остается идентичность отдельного монаха: если она прочна, то отношения будут плодотворны для обеих сторон.

Тем монахам и монахиням, которые склонны в большей степени жить в движении и для движения, чем в монашеской общине и для нее, стоит напомнить утверждение документа Potissimum Institutioni: "Институт обладает внутренней согласованностью, вытекающей из его природы, цели, духа, характера и из его традиций. Все это наследие образует ось, вокруг которой сохраняются одновременно идентичность и единство самого института и единство жизни каждого его члена. Это дар Святого Духа, адресованный Церкви, дар, который не может терпеть ни вмешательств, ни смешений. Диалог и общение в лоне Церкви предполагают, чтобы каждый четко сознавал, кто он.

Кандидат в монашескую жизнь (...) не может одновременно зависеть от какого-либо настоятеля, постороннего институту, (...) и от настоятелей института.

Эти требования остаются и после принесения обетов, чтобы устранить всякое явление множественной принадлежности в плане духовной жизни монаха и в плане его миссии".[77]

Участие в движении будет положительным для монаха или монахини, если усилит их особую идентичность.

 

НЕКОТОРЫЕ ОСОБЫЕ СИТУАЦИИ

 

•63. Жизнь среди бедных

 

Вместе со многими братьями по вере монашеские общины были среди первых, кто озаботился проблемой материальной и духовной бедности своего времени, неустанно ища новые формы деятельности.

В последние годы бедность стала одной из тем, наиболее затронувших сердца монахов. Монашеские конгрегации всерьез поставили перед собой вопрос, как включиться в дело "евангелизации бедных" ("evangelizare pauperibus"), а также как "евангелизироваться бедными" ("evangelizari a pauperibus"), каким образом дать евангелизировать себя посредством соприкосновения с миром бедных.

В условиях этой великой мобилизации, в которой монахи избрали программу жизни "все мы для бедных", "многие из нас с бедными", "некоторые из нас как бедные", необходимо указать здесь некоторые способы ее реализации, касающиеся тех, кто хочет быть "как бедные".

Перед лицом обеднения больших групп общества, особенно в заброшенных окраинах больших метрополий и в забытых сельских районах появились на свет "монашеские общины, входящие в народную среду", являющиеся, с одной стороны, одной из форм выражения евангельского выбора благоприятствования бедным и солидарности с ними, чтобы сопровождать их на пути полноценного освобождения, а с другой - проявлением стремления открыть бедного Христа в отверженном брате, служить и уподобляться Ему.

 

а) "Жизнь среди бедных" как идеал монашеской жизни является проявлением динамизма веры и солидарности монашеских общин с самыми бедными.

Такой образ жизни не может не вызвать восхищение перед силой личного самоотвержения, перед великими жертвами, которых он требует, перед любовью к бедным, побуждающей к тому, чтобы разделить с ними их реальную и жестокую бедность, перед усилием принести Евангелие отчаявшимся слоям населения, чтобы приблизить их к слову Божию, дать им почувствовать себя живой частью Церкви.[78] Эти общины часто оказываются в местах, где господствует атмосфера насилия, что ставит их перед лицом опасности и даже преследований вплоть до смертельной угрозы. Их огромное мужество остается ясным свидетельством надежды, что можно жить в братском общении, несмотря на любые страдания и несправедливости.

Члены монашеских общин, часто посылаемые в удаленные миссионерские центры, свидетельствуя о творческом подходе к апостольству, свойственном их основателям, должны находить поддержку в благожелательности и братской молитве других членов их института и особой заботе со стороны настоятелей.[79]

 

б) Эти монашеские общины не должны быть предоставлены самим себе, напротив, им должна оказываться помощь, чтобы им удавалось жить братской жизнью, то есть чтобы у них было время для молитвы и для встреч с другими братьями, чтобы они не склонились к тому, чтобы воспринимать самобытную харизму института как что-то относительное, предпочитая ей неясно определенное служение бедным, а также чтобы их евангельское свидетельство не было искажено посторонними толкованиями и не превратилось в орудие посторонних интересов.[80]

Настоятелям следует даже постараться избрать подходящих людей и соответствующим образом подготовить общины, чтобы была обеспечена их согласованность с другими общинами института и тем самым была гарантирована связь внутри него.

 

в) Необходимо одобрить и другие монашеские общины, реально заботящиеся о бедных и привычными способами, и в новых формах, более соответствующих новым видам бедности, и посредством развития у широких масс отзывчивости в отношении проблем бедности, и пробуждая в мирянах стремление к служению, возникновение призвания к социально-политической миссии, вовлекая их в организацию добровольной помощи.

Все это свидетельствует, что в Церкви живет вера и действует любовь ко Христу, присутствующему в бедном: "...Так как вы сделали это одному из сих братьев Моих меньших, то сделали Мне" (Мф 25, 40).

Там, где вхождение в среду бедных стало для бедных и для самой общины подлинным опытом встречи с Богом, проверена истина утверждения, что бедные евангелизируются и евангелизируют.

 

•64. Малые общины

 

а) На общины влияют и факторы социальной действительности. В некоторых регионах, более развитых экономически, государство распространило свое действие на область образования, здравоохранения, социального обеспечения, часто не оставляя места другим действующим лицам, в том числе и монашеским общинам. С другой стороны, уменьшение числа монахов и монахинь во многих местах и неполное представление о присутствии католиков в социальной работе, рассматриваемом скорее как восполнение пробелов, нежели как деятельное проявление христианской любви, сделали трудным осуществление разнообразных дел.

Это влечет за собой отход от традиционных дел, которые в течение долгого времени вели большие и однородные общины, и увеличение числа малых общин с новым типом служений, в большинстве случаев соответствующих харизме института.

 

б) Малые общины распространились также благодаря сознательному выбору некоторых институтов, направленному на то, чтобы благоприятствовать братскому единству и сотрудничеству посредством более тесных отношений между людьми и совместного несения ответственности.

Как признает апостольское послание Evangelica Testificatio,[81] осуществление этих целей возможно, хотя такого типа общины и выдвигают больше требований к своим членам.

 

в) Малые общины, часто находящиеся в тесном соприкосновении с повседневной жизнью и с людскими проблемами, но и более подверженные действию секуляризованного умонастроения, имеют великую миссию стать местами радостного братства, горячего трудолюбия и беспредельной надежды.

Таким образом, необходимо, чтобы они дали себе прочную, гибкую, ответственную программу жизни, одобренную компетентной властью, которая обеспечила бы апостольству его общинное измерение. Эта программа должна быть приспособлена к людям и требованиям миссии, дабы благоприятствовать равновесию между молитвой и деятельностью, между сокровенной общинной жизнью и апостольскими трудами. Кроме того, эта программа должна предвидеть периодические встречи с другими общинами того же института, чтобы преодолеть опасность изоляции и исключения из жизни большой общины института.

 

г) Даже если малые общины могут представлять определенные преимущества, в нормальных условиях не рекомендуется, чтобы институт состоял только из малых общин. Необходимы общины большей численности. Они могут ценно служить как институту в целом, так и малым общинам: в более интенсивной и богатой форме развивать молитвенную и литургическую жизнь, быть преимущественными местами для обучения и размышления, давать возможность уединения и отдыха членам института, действующим на наиболее трудных участках евангелизаторской миссии.

Этот обмен между общинами становится плодотворным в атмосфере доброжелательности и гостеприимства.

Все общины должны быть узнаваемы прежде всего по братской атмосфере, по простоте жизни, по миссии во имя общины, по крепкой верности собственной харизме, по постоянному распространению "Христова благоухания" (2 Кор 2, 15); таким образом в разных ситуациях они указывают "пути мира" даже потерянному и утратившему внутреннее единство человеку современного общества.

 

65. Монахи и монахини, живущие вне общины

Встречаются случаи, когда монахи и монахини живут вне общины. Общая жизнь в обители института имеет существенное значение для монашеской жизни. "Монахи живут в собственной монашеской обители, соблюдая общую жизнь. Они не должны жить в одиночку без серьезных оснований, прежде всего, в том случае, если община их института находится поблизости".[82]

Существуют, однако, исключения, которые должны оцениваться настоятелем и могут быть утверждены им[83] по мотивам апостольства во имя института (как например, обязанности, требуемые Церковью, чрезвычайные миссии, большие расстояния на территории миссии, постепенное уменьшение общины до одного монаха, занятого делами института), по мотивам здоровья или учебы.

В то время как задачей настоятелей является развивать частные контакты с собратьями, живущими вне общины, обязанность этих собратьев - сохранять в себе живое чувство принадлежности к институту и общения с его членами, пытаясь найти любое средство, благоприятствующее укреплению братских уз. Поэтому следует создавать моменты, особо предназначенные для совместной жизни, планировать периодические встречи с другими братьями для монашеской подготовки, братского диалога, проверки и молитвы, чтобы дышать духом братства. Где бы монах ни находился - как человек, принадлежащий институту, он должен быть носителем харизмы своей монашеской семьи.

Но монах-"одиночка" никогда не является идеалом. Правило - это монах, включенный в братскую общину: в этой общей жизни человек посвящен и в этом образе жизни он обычно осуществляет свое апостольство, к этой жизни он возвращается сердцем, а по возможности и реальным присутствием всякий раз, когда необходимость велит ему жить вдали от общины в течение короткого или долгого времени.

 

а) Требования одного и того же апостольского дела, например, в епархиальной работе, привели разные институты к тому, что они направляют отдельных своих членов для сотрудничества в единой группе, осуществляющей это дело. Существует позитивный опыт в этой области - например, когда монахини, живущие в месте, где нет общин их институтов, вместе осуществляющие общее дело, живут в одной обители, вместе молятся, собираются для размышления над Словом Божьим, вместе едят и делают домашнюю работу и т.д. При постоянном условии, что все это не заменяет живого общения с собственным институтом, такой тип "общинной жизни" также может быть полезен для дела и для самих монахинь.

Монахи и монахини должны быть благоразумны в своем желании принять на себя труды, требующие жить в основном вне общины, и столь же благоразумны должны быть настоятели, доверяя им эти труды.

 

б) Просьбы о разрешении заботиться о пожилых и больных родителях, которые часто подразумевают длительное пребывание вне общины, тоже требуют внимательного рассмотрения и должны быть удовлетворены наилучшим образом, чтобы избежать слишком длительного отсутствия монаха или монахини.

 

в) Надо заметить, что монах, живущий в одиночку без специального направления или разрешения со стороны настоятеля, уклоняется от обязанности общинной жизни. Недостаточно участвовать в некоторых собраниях или праздниках, чтобы быть монахом в полном смысле слова. Следует работать над тем, чтобы постепенно полностью исключить эти неоправданные и недопустимые для монахов и монахинь ситуации.

 

г) В любом случае полезно напомнить, что монахиня или монах, даже когда они живут вне общины, подлежат в том, что касается трудов апостольства,[84] власти епископа, который должен быть в курсе их присутствия в епархии.

 

д) Если же, к сожалению, существовали бы институты, большинство членов которых уже не жило бы в общине, их нельзя было бы больше рассматривать как истинные монашеские институты. Настоятели и монахи призваны всерьез подумать об этой неприятной возможности, а значит, и о том, насколько важно вновь обратиться к практике братской жизни в общине.

 

66. На миссионерских территориях

Совместная братская жизнь имеет особое значение на территориях миссий ad gentes (среди других народов), потому что показывает миру, прежде всего нехристианам, "новизну" христианства, то есть любовь, способную преодолеть разделения, создаваемые расой, цветом, племенем. Монашеские общины в некоторых странах, где нельзя публично проповедовать Евангелие, остаются почти единственным знаком и молчаливым, но действенным свидетельством Христа и Церкви.

Но нередко именно на миссионерских территориях встречаются значительные практические трудности в создании постоянных и больших монашеских общин: расстояния, требующие большой подвижности и присутствия в удаленных друг от друга местах, принадлежность к разным расам, племенам и культурам, необходимость монашеской подготовки в центрах, принадлежащих одновременно нескольким орденам и конгрегациям. Эти и другие мотивы могут препятствовать реализации идеала общины.

Важно, чтобы члены институтов осознавали чрезвычайность таких ситуаций, развивали частое общение между собой, благоприятствовали периодическим общинным встречам и, как только это возможно, образовывали братские монашеские общины сильного миссионерского направления, чтобы можно было явить их всем как особенный знак миссии Церкви: "...да будут (...) едино, - да уверует мир" (Ин 17, 21).

 

67. Реорганизация трудов

Изменения культурных и церковных условий, внутренние факторы развития институтов и перемены в их ресурсах могут вызвать необходимость реорганизации трудов и характера присутствия монашеских общин.

У этой нелегкой задачи есть конкретные стороны, касающиеся общинной жизни. Действительно, речь идет вообще о трудах, в которых многие братья и сестры потратили свои лучшие апостольские силы и с которыми связаны особыми психологическими и духовными узами.

Будущее их участия, его апостольское значение и перестройка требуют изучения, сравнения и распознавания. Все это может стать школой поиска воли Божьей и следования ей, но в то же время поводом для болезненных конфликтов, которые нелегко преодолеть.

Следующие критерии нельзя забывать, они просвещают общины в моменты решений, иной раз смелых и выстраданных: обязанность сохранять значимость своей харизмы в определенной среде, забота о том, чтобы оставалась живой подлинная братская жизнь, и внимание к нуждам отдельной Церкви. Итак, требуется доверительный и постоянный диалог с отдельной Церковью, а также действенная связь с организмами монашеского общения.

Кроме нужд отдельной Церкви монашеская община должна чувствовать, что ее касается то, чем мир пренебрегает, то есть новые типы бедности и нищеты в многочисленных формах, в которых они присутствуют в разных регионах мира.

Реорганизация будет производиться творчески и станет источником пророческих указаний, если позаботится о том, чтобы оставить знаки нового присутствия, пусть даже численно скромного, для ответа на новые нужды, прежде всего те, что исходят из наиболее покинутых и забытых мест.

 

68. Пожилые монахи

Одна из ситуаций, в которых сегодня все чаще оказываются общины монашеской жизни, - это постепенное увеличение возраста своих членов. Проблема старения получила особое значение как из-за уменьшения числа новых призваний, так и из-за успехов в медицине.

Это означает, что общины должны, с одной стороны, позаботиться о том, чтобы принимать и ценить присутствие в их лоне пожилых братьев и сестер и те дары, которые они могут дать общине, а с другой стороны - обратить внимание на то, чтобы по-братски, согласно образу посвященной жизни, обеспечить средства духовной и материальной помощи, в которых нуждаются пожилые люди.

Наличие пожилых людей в общинах может быть весьма положительным фактором. Пожилой монах, не сдающийся перед недугами и ограничениями собственной старости, но сохраняющий живую радость, любовь и надежду, является неоценимой поддержкой для молодых. Его свидетельство, мудрость и молитва постоянно воодушевляют их на духовном и апостольском пути. С другой стороны, тот, кто заботится о своих пожилых братьях, по-евангельски показывает, что его институт заслуживает доверия как "настоящая семья, собранная во имя Господне".[85]

Будет уместно, если монахи также заранее приготовятся к тому, что постареют, и продлят "активный" период своей жизни, открывая для себя новые формы созидания общины и участия в общей миссии посредством позитивного ответа на вызов своего возраста - в полноте духовной и культурной жизни, в молитве и пребывании на своем участке работы, пока силы позволяют исполнять свое служение, пусть и в ограниченных формах. Настоятелям следует обеспечить курсы и встречи для личной подготовки и оценки продолжения служения до той поры, пока оно еще возможно, в нормальных рабочих условиях.

Когда затем эти монахи все же будут вынуждены утратить самостоятельность или будут нуждаться в заботе специалистов, в том числе если санитарное обеспечение осуществляется мирянами, институт должен будет, уделяя большое внимание их духовной поддержке, обеспечить, чтобы эти пожилые монахи чувствовали себя включенными в жизнь своего института, участниками его миссии, вовлеченными в его апостольскую деятельность, не оставленными без внимания в одиночестве и страдании. В самом деле, они не только не уходят из миссии, но находятся в самом ее сердце и участвуют в ней новым эффективным образом.

Их миссия, пусть даже невидимая, не менее плодотворна, чем у самых деятельных монахов. Более того, эти последние черпают свою силу и полезность из молитвы, страдания и мнимой бездеятельности первых. Миссия нуждается и в тех, и в других: ее плоды станут явными, когда придет Господь во славе с ангелами Его.

 

69. Проблемы, возникающие из-за растущего числа пожилых монахов, становятся еще более значительными в некоторых монастырях, испытавших уменьшение числа призваний. Поскольку монастырь при нормальных условиях является автономной общиной, ему сложно преодолеть эти проблемы самому. Итак, желательно призвать на помощь органы общения, такие как федерации, для преодоления ситуаций чрезмерного опустошения монашеских коллективов.

Верность членов монастыря созерцательной жизни требует объединения с другим монастырем того же ордена каждый раз, когда монашеская община предвидит свое исчезновение из-за уменьшения числа членов, возраста или отсутствия призваний. В печальных случаях, когда общинам, обессиленным от практических работ или внимания к пожилым или больным своим членам, не удается жить согласно своему призванию, также необходимо искать поддержки со стороны того же ордена или избрать объединение или слияние с другим монастырем.[86]

 

70. Новые отношения с мирянами

Соборная экклезиология выявила взаимную дополнительность различных призваний в Церкви, предназначенных для того, чтобы совместно свидетельствовать о воскресшем Господе в любой ситуации и в любом месте. В частности, встреча и сотрудничество монахов, монахинь и верующих мирян представляется примером церковного общения и в то же время усиливает энергию их апостольства, направленную на евангелизацию мира.

Надлежащее взаимодействие между типичными ценностями мирского призвания, такими как наиболее конкретное восприятие жизни мира, культуры, политики, экономики и т.д., и типичными ценностями монашеской жизни, такими как радикальность следования за Христом, созерцательное и эсхатологическое измерение христианского существования и т.д., может стать плодотворным обменом дарами между верующими мирянами и монашескими общинами.

Сотрудничество и обмен дарами становится более интенсивным, когда группы мирян участвуют в харизме и миссии института согласно своему призванию и наиболее свойственным для них образом, оставаясь в лоне своей духовной семьи. В этом случае устанавливаются плодотворные связи, основанные на отношениях зрелой совместной ответственности и поддерживаемые соответствующими программами обучения духовности института.

Однако для достижения этой цели необходимо, чтобы были: монашеские общины с ясной харизматической идентичностью, воспринятой и пережитой, то есть способные передать ее другим и разделить ее с ними; монашеские общины с сильной духовностью и миссионерским энтузиазмом, чтобы сообщить тот же самый дух и тот же евангелизаторский порыв; монашеские общины, которые смогли бы воодушевить мирян к тому, чтобы те разделили с монахами харизму их института сообразно своему мирскому характеру и своему стилю жизни, отличному от монашеского, приглашая мирян открывать новые формы актуализации одной и той же харизмы и миссии. Таким образом монашеская община может стать центром распространения духовной энергии, воодушевления, источником братства, творящего братство, церковного общения и сотрудничества, в котором внесение различных вкладов способствует созиданию Тела Христова, то есть Церкви.

Естественно, даже в самом тесном сотрудничестве и монахи, и миряне должны взаимно уважать призвания и стили образы жизни друг друга.

У монашеской общины есть свои потребности в организации, распорядке дня, дисциплине и отдаленности от мира,[87] делающие невозможными те формы сотрудничества, которые предполагали бы совместную жизнь монахов и мирян; у этих последних также имеются свои нужды, которые надо уважать. В противном случае монашеская община потеряла бы свое лицо, которое она должна беречь, усердно углубляя общую жизнь.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

* 71. Монашеская община, как образ Церкви, - это плод Святого Духа и участие в троичном общении. Отсюда вытекает обязанность каждого монаха и всех монахов вместе взятых чувствовать свою ответственность за совместную братскую жизнь, чтобы стало ясным, что они принадлежат Христу, избравшему братьев и сестер и призвавшему их жить вместе во имя Его.

"Вся плодотворность монашеской жизни зависит от качества совместной братской жизни. Более того, для нынешнего обновления в Церкви и в монашеской жизни характерен поиск общения и общины".[88]

Начинать заново созидание совместной братской жизни - для некоторых монахов и общин это может представляться тяжелым и даже утопическим предприятием. Когда перед глазами стоят некоторые раны прошлого и трудности настоящего, эта задача может показаться превышающей скромные человеческие силы.

Речь идет о том, чтобы с верой вернуться к размышлению о богословском значении совместной братской жизни, убедиться, что посредством этой последней осуществляется свидетельство посвящения.

"Ответ на это приглашение к созиданию общины вместе с Господом, в ежедневном терпении, - говорит Святой Отец, - идет вдоль крестного пути, предполагает частое самоотречение...".[89]

В единстве с Матерью Иисуса, Пресвятой Девой Марией, наши общины призывают Святого Духа, имеющего власть создавать братства, распространяющие евангельскую радость, и способные привлекать новых учеников, следуя примеру первой христианской общины: "...они постоянно пребывали в учении Апостолов, в общении и в преломлении хлеба и в молитвах" (Деян 2, 42), "Верующих же более и более присоединялось к Господу, множество мужчин и женщин" (Деян 5, 14).

Да соберет Пресвятая Дева Мария вокруг себя монашеские общины и даст им силы ежедневно призывать Святого Духа, являющегося закваской, источником и узами, каждой братской общиной.

 

15 января 1994 года Святой Отец одобрил настоящий документ Конгрегации Институтов Посвященной Жизни и Общин Апостольской Жизни и дал согласие на его публикацию.

 

Рим, 2 февраля 1994, Праздник Сретения Господня

 

Кард. ЭДУАРД МАРТИНЕС СОМАЛО

Префект

 

Архиепископ ФРАНСИСКО КСАВЬЕР ЭРРАСУРИС ОССА

Секретарь

 

 

[1] PC 2.

[2] См. PC 2-4.

[3] См. LG 44d.

[4] См. PC 15а; LG 44с.

[5] См. MR 11.

[6] LG 12.

[7] См. MR 14.

[8] См. ET 30-39; MR 2, 3, 10; EE 18-22; PI 25-28; см. тж. кан. 602.

[9] См. кан. 594 § 1.

[10] См. PC 15.

[11] См. кан. 602, 619.

[12] Кан. 607 § 2.

[13] См. кан. 602.

[14] См. кан. 608, 665 § 1.

[15] Кан. 731 § 1.

[16] Кан. 607 § 2; тж. кан. 602.

[17] Кан. 587.

[18] SD 178, 180.

[19] См. MD; GS 9, 60.

[20] См. PC 15а; кан. 602.

[21] См. GS 3.

[22] См. LG 7.

[23] См. LG 4; MR 2.

[24] См. PC 1; EE 18-22.

[25] См. PC 1.

[26] RPU 24.

[27] См. PI 21-22.

[28] DC 15.

[29] См. кан. 663 § 3 и 608.

[30] См. PO 6; PC 6.

[31] См. кан. 608.

[32] PO 6.

[33] Lectio divina - духовное чтение (лат.).

[34] См. кан. 663 § 4.

[35] DC 15.

[36] См. PI 32-34, 87.

[37] См. LG 46b.

[38] См. кан. 602; PC 15а.

[39] См. ЕТ 39.

[40] См. PC 14.

[41] См. кан. 619.

[42] См. ЕТ 39; ЕЕ 19.

[43] Св. Иларий, Толкование на Пс. 132, PLS 1, 244.

[44] См. пункты 14, 16, 28, 31.

[45] См. DC 14; PI 13; кан. 666.

[46] См. LG 46.

[47] Там же.

[48] См. ЕЕ 45.

[49] Там же.

[50] ЕЕ 47.

[51] См. LG 44.

[52] PI 43.

[53] См. PI 43, 51, 63.

[54] PI 52.

[55] См. PC 14с; кан. 618; ЕЕ 49.

[56] ЕЕ 22; см. тж. MR 12.

[57] См. ЕТ 40.

[58] См. PI 66-69.

[59] См. RPU 25.

[60] См. MR 13.

[61] PC 12; см. кан. 607.

[62] ЕЕ 18; см. MR 11-12.

[63] См. MR 11.

[64] См. MR 11-12; ЕЕ 11, 41.

[65] Кан. 619.

[66] Кан. 618.

[67] См. там же.

[68] Кан. 619.

[69] См. PC 14; ЕЕ 49.

[70] Иоанн Павел II на пленуме CIVCSVA (20-11-1992), OR 21.11.1992, №3.

[71] См. LG 1.

[72] Иоанн Павел II на пленуме CIVCSVA (20-11-1992), №4.

[73] ChL 32; см. PO 2.

[74] LG 46а.

[75] См. MR 30b, 47.

[76] См. MR 49-50.

[77] PI 93.

[78] См. SD 85.

[79] См. RPU 6; EN 69; SD 92.

[80] См. PI 28.

[81] См. ЕТ 40.

[82] ЕЕ III, 12.

[83] См. кан. 665 § 1.

[84] См. кан. 678 § 1.

[85] PC 15а.

[86] См. PC 21 и 22.

[87] См. кан. 667, 607 § 3.

[88] Иоанн Павел II, на пленуме CIVCSVA (20-11-1992), № 3.

[89] Там же, № 3.